Спасибо вам, друзья! До свиданья!»
В одну секунду вся группа дельфинов развернулась и унеслась вдаль.
Через несколько минут их тел уже не было видно даже в бинокль.
Яна подплыла к Якову, который лежал на воде, положив подбородок на борт надувной лодки и, казалось, спал.
«Тебе это все неинтересно, да?» - спросила Яна, толкая мужчину в плечо.
Яков открыл глаза и лениво зевнул:
«Да, знаю я все это! - сказал он. - Поэтому и решил привести тебя на этот спектакль. А я смотрел его уже не один раз. Так что, все, что я обещал тебе еще в Питере, мною выполнено сполна, не так ли?»
Яна вдруг вспомнила о сверкающей на солнце «рыбке», которую дельфин бросил ей прямо в рот… Что-то растворилось в ней, и в этот момент ее сознание утратило весь скептицизм по отношению к окружающим событиям.
Внезапно ее душу захлестнула любовь и безграничное доверие к своему спутнику.
«Да. Спасибо! Дура я была, что сомневалась в тебе! - сказала девушка, обнимая в воде своими бедрами тело плавающего мужчины. - Я люблю тебя. И умом, и чувствами, и телом… Ты не против? Нас теперь никто не видит?» - лукаво спросила она, подняв колени и обнимая бедрами торс своего спутника.
Белый теплоход проплыл неподалеку от лодки.
На палубе была слышна мелодия модного шлягера, в котором девушка пела: «…ты целуй меня везде - ведь шестнадцать мне уже…», затем эта песня сменилась другой, где уже другая девушка просила: «ты люби меня по-французски, если это так необходимо…».
От теплохода прошла небольшая волна, и пловцы с удовольствием покачались на ней.
Но удовольствие они испытывали не столько от волны, возбужденной теплоходом, сколько от волны оргазма, одновременно нахлынувшего на обоих.
Яна застонала от удовольствия и схватилась за веревку, свисающую с борта лодки.
А ее спутник глубоко вздохнул, закрыл глаза и… потерял сознание.
Сознание нырнуло в подсознание, и он, как это бывает в ярком сне, увидел развернувшуюся перед ним картину…
Шестая картина.
Подземная река несла Безымянного в неведомое.
Он плыл, содрогаясь от холода, она - летела рядом в другом измерении.
Течение было довольно быстрое.
Это было понятно по эху, которое отражалось от скал, в толще которых река пробила себе ложе.
На это, возможно, потребовались целые эры.
А это значило, что вход в неведомое существовал очень давно, если не всегда.
Зацепиться за «берег» не было никакой возможности, даже если бы это захотелось.
«Да и к чему цепляться за старое?» - подумал тот, кого несло течением.
Вода была очень холодной, и у плывущего стало сводить ноги.
Но их не успело свести до конца.
Наконец, течение стало более плавным, и пловца вынесло в О-Зеро.
Его закрутило в водовороте, образованном стремительными струями ворвавшейся реки в О-Зеро, и пловец, отчаянно размахивая руками, пытался выплыть из водной воронки.
Однако он не справился с вращением воды.
Пловца развернуло вниз головой, и он стал падать.
В падении его переворачивало, подбрасывало, скручивало, сгибало, растягивало, сжимало, било, выворачивало и снова разворачивало в неизвестных координатах.
В какой-то момент отвесное падение изогнулось и перешло в скольжение.
Где-то впереди забрезжил свет.
Точка света расширялась, и повеяло теплом.
Тепловое излучение перешло в багровый, а потом в красный цвет.
Красный цвет сменился розовым, потом оранжевым, жёлтым, и, увеличиваясь в диаметре, пройдя все цвета радуги, приблизился к фиолетовому.
Фиолетовое светило уже было различимо как большой шар, который казался живой Сущностью, и, переходя в ультрафиолет, это Светило приглашало:
«Иди ко мне, сын мой, выходи на Свет, не бойся!»
Бог знает, в какие сферы его занесло, но ясно было одно, - воды вокруг него уже не было.
Воды отошли. Куда они подевались, - было неясно.
Но это было неважно. Важнее было то, что его принимали. Или - «кто».
В какой-то миг Безымянный почувствовал, что он вышел из Небытия, в которое он попал неведомым образом, и вновь попал в Бытие.
Яркий свет вспыхнул в его раскрывшихся глазах, и он заорал от боли.
Материя нежно обняла его, взяла на руки и прижала к груди.
«Любимый мой! Здравствуй!»
Жгучие, соленые капли упали на его голову, и появившийся на свет, снова закричал.
«Кричи! Кричи громче! Наполняй свои легкие свежим воздухом!» - радостно сказала Материя. - Смотрите! Вот сын божий на Свет появился!»
«Матерь Божия! - удивились бомжи, сидевшие в подвале. - А говорили, что у нее ложная беременность»
«Что значит, ложная?! - сказала старая женщина, принимавшая роды. - Это было непорочное зачатие. А Непорочное зачатие известно с древности. Только тайна его была утрачена навсегда».
«Неужели это Второе Пришествие?» - задал вопрос в никуда старый интеллигент, крестясь слева направо.
«Это всё конструкции твоего философского ума - заметил его сосед, протягивая руку к сумке с пустыми бутылками. - Дважды одного не бывает, как дважды не войдешь в одну и ту же реку. Пойду-ка я сдам бутылки, фургон уже должен быть на месте».
Малыша обмыли под краном возвратной воды из теплосистемы, вытерли тряпками, какие попались под руку, а пуповину с плацентой сунули в полиэтиленовый мешок.
Он затих, приложившись к груди, и женщины сдернули старую простынь, которой прикрывали роженицу от нескромных глаз.
«Долго ли сглазить, нехотя!» - сказала старуха, сворачивая простынь.
Теперь вся компания «БИЧей» - бывших интеллигентных человеков могла лицезреть младенца с матерью.
«Пойду-ка я по этому случаю нарву цветов с клумбы!» - сказала молчавшая до сих пор женщина.
«А не сцапают?!» - предупредила её другая.
Малыш оторвался от груди, повернул головку и пролепетал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142