Но сейчас мы ею почти не пользуемся, да и возникает проблема с прислугой.
При этом она развела руки, демонстрируя, как это на самом деле сложно ныне найти хорошую, надежную прислугу.
– Я отлично вас понимаю, мисс Хэркорт, – сказала миссис Лоусон, бросив на Клэр пронзительный, правда, одобрительный взгляд. – Если в таком большом доме живут только два человека, то вполне здраво закрыть большие комнаты за ненадобностью. Вы согласны со мной, Луиза, Эмилия?
Гостьи положили свою верхнюю одежду на кушетку и теперь разглядывали себя в большом, в золоченой раме зеркале, висящем над огромным пустым камином. Не оглядываясь, они согласились со словами миссис Лоусон и похвалили мисс Хэркорт за принятое решение.
Клэр оставалась невозмутимой, но она прекрасно отдавала себе отчет в том, что обе женщины обменялись взглядами через зеркало. Их белые, ухоженные руки, конечно, никогда не ставили чугунок с похлебкой на печку, а на этих головках с опрятными прическами никогда не бывал грязный чепец. Она перехватила взгляд миссис Лоусон, которую, казалось, забавляла эта ситуация. В ее взгляде Клэр уловила намек на симпатию и невольно улыбнулась.
– Если вы готовы, дорогие леди, то я провожу вас в столовую.
Пройдя через зал, она открыла перед ними дверь в столовую. Там уже было достаточно шумно, и Клэр решила ускользнуть: какой смысл было оставаться, если она никого из гостей не знала!
К ее удивлению, в этот момент миссис Лоусон взяла ее за локоть.
– Я вижу, что вы хотите улизнуть, мисс Хэркорт, и оставить нас одних. Прошу вас, не делайте этого, ведь мы находимся в численном меньшинстве по сравнению с друзьями вашего отца. Поэтому будет очень любезно с вашей стороны, если вы немного побудете с нами. С одним или даже двумя из этих джентльменов я тоже незнакома.
Темные глаза миссис Лоусон приглашали ее сплотить и укрепить женские ряды. Клэр колебалась, не зная, как поступить. Если бы она отказала в просьбе, то это могло бы показаться невежливо с ее стороны, но ведь ей не хотелось оставаться среди этих людей, которые собрались здесь для игры в карты.
К ней повернулся отец, а рука миссис Лоусон по-прежнему поддерживала ее локоть. Момент улизнуть был упущен.
– А вот и наши женщины! – воскликнул Хэркорт, явно находясь в прекрасном расположении духа. – И ты здесь, моя дорогая Клэр! Заходи, заходи, нечего стесняться. Все эти джентльмены сгорают от желания познакомиться с тобой. Подведите это дитя поближе, миссис Лоусон, дорогая.
Вдова бросила сочувственный взгляд на Клэр.
– Теперь поздно бежать, дорогая. Делайте, что говорит отец.
Клэр почувствовала, как пальцы миссис Лоусон сильнее сжали ее локоть и повлекли вперед. Все так откровенно глазели на девушку, что она сочла это просто неприличным. Почему они так желали встречи с ней, как утверждал отец? Он никогда ее не представлял своим друзьям. Она посмотрела на миссис Лоусон, которая выпустила наконец ее локоть из своей хватки. Но лицо ее абсолютно ничего не выражало. Удерживала ли она ее возле двери до тех пор, покуда ее и увидел отец, намеренно, имея на то свои личные причины? Вот эти три женщины, которые оживленно беседовали и смеялись с джентльменами, вероятно, не нуждались в подкреплении. Казалось, они чувствовали себя вполне в своей тарелке.
Хэркорт обнял Клэр за плечи и крепко прижал к себе.
– Джентльмены, – сказал он, весь сияя. – Спешу добавить, и леди тоже. Мне кажется, нам подобает выпить тост за здоровье моей дочери, перед тем как мы займемся своими делами, ради которых собрались здесь. Сегодня ей исполняется восемнадцать лет, и, как видите, она теперь настоящая молодая леди, красивое, элегантное создание, о котором можно только мечтать. Наполните ваши стаканы и пожелайте ей добра в этот знаменательный день!
«Почему знаменательный?» – удивилась Клэр. По се мнению, он ничем особенным не отличался от всех других, во всяком случае в том, что касалось ее. Она внимательно разглядывала сидевших за круглым столом хорошо одетых джентльменов, которые сразу встали, не скрывая своего явного интереса к ней. Это были люди разного возраста, где-то между тридцатью и сорока годами. Все они вежливо наполнили свои стаканы. Они были для нее незнакомцами, за исключением одного. Выражение его глаз не говорило, что он узнал ее, но она поняла, что это был тот самый человек, который глядел на нее на кладбище возле церкви и который остановился у ее кухни, чтобы попросить у нее стакан воды.
Она, слегка улыбаясь, разглядывала их, не задерживая взгляда на этом особом для нее джентльмене. Хэркорт назвал всех по имени, но они не задерживались в ее памяти. Для чего стараться их запоминать, если она намеревалась оставаться здесь ровно столько, сколько того требовал этикет. Отец мог проиграть в карты и дом, и землю – ей было все равно. Он, вероятно, глупец, если не в силах покончить с этой пагубной привычкой. Она смотрела по сторонам, пытаясь сосредоточиться на лицах этих джентльменов, и вскоре обнаружила, что у них у всех одинаковое выражение. Это были лица азартных игроков, с тяжелым взглядом, которые, конечно, во время игры сохраняли полное безразличие. Даже их улыбки казались ей натянутыми, неискренними – просто дань вежливости хозяину и его дочери. Их тяжелые, налитые глаза блестели, словно им самим не терпелось поскорее заняться тем делом, ради которого они все здесь собрались.
Хэркорт убрал руку с плеча Клэр. Он улыбнулся, глядя на нее сверху вниз, и она тоже заметила в его глазах этот странный блеск.
– Ну вот, моя дорогая, все в моей компании выпили за твое здоровье. Так как ты не проявляешь никакого интереса к карточной игре и привыкла рано ложиться спать, я хочу освободить тебя от скучного вечера рядом с нами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122