– Не волнуйся, дорогая. Я знаю, как драгоценно это дитя. – Эмма чмокнула малыша в лобик. Легкий вздох сорвался с ее губ.
Она вытерла щеку рукавом своего хлопкового зеленого платья, в котором выглядела такой молодой, такой миловидной, или, быть может, причиной тому любовь к мужчине, за которого она вышла замуж.
– Прости, что меня не было рядом, когда ты нуждалась во мне.
Ли знала, что Эмма винит себя за все, что Ли пришлось пережить от рук Рейчел, как будто могла остановить ее.
– Пожалуйста, не надо.
– Я люблю тебя как родную дочь. Если бы я только знала, что ты в опасности.
Тетя печально покачала головой. Седые завитки волос вокруг лица всколыхнулись. Губы задрожали.
– Откуда же ты могла знать? Правда, Эмма, я люблю тебя. Ты для меня больше чем мать. Ты мой самый близкий друг. – Ли выдохнула, чтобы облегчить растущую ноющую боль в горле. – Только посмотри на нас. Две плаксы в такой прекрасный день.
Эмма вытерла глаза.
– Я знаю, ты права, дорогая, но всякий раз, когда я думаю об опасности, в которой ты была, мне становится плохо. И Мэтью… кто бы мог подумать, что ребенок Кэтрин будет жить с нами? Если бы только наша дорогая Кэтрин… – Она прижала дрожащую руку к губам.
– Я знаю, – отозвалась Ли, обняв тетю за плечи. Ее взгляд обратился к детям, которые прятались среди азалий и хихикали, ожидая, когда отцы найдут их.
Мэтью выскочил из-за живой изгороди, стремительно промелькнув среди розовых цветов, и был подхвачен Пирсом.
Мальчик радостно завизжал, когда Пирс закружил его, держа под руки. Ли перевела взгляд на океан, виднеющийся вдалеке. Отражающееся от воды солнце слепило глаза.
– Мэтью, похоже, счастлив здесь, – заметила Эмма, – и Элисон его обожает. Она такой прелестный ребенок. Она очень тяжело пережила потерю Рейчел?
Элисон налетела на Пирса и толкнула его в ноги, чтобы помочь Мэтью сбежать. Дети взялись за руки и побежали к фонтанам, своими криками вспугивая воробьев и скворцов.
– Она печалится, конечно, – ответила Ли, почувствовав, как по рукам пробежал озноб. Она старалась никогда не думать о той ночи на скале, когда Рейчел свалилась с обрыва и разбилась о камни. – Рейчел была не слишком хорошей матерью, но Элисон любила ее.
– Ей повезло, что у нее есть ты и герцог, не говоря уж об этом пареньке. Он только за сегодняшний день набрал фунтов пять, ей-богу.
Ли погладила шелковистую щечку сына. Рот дернулся в улыбке, но Ли испустила тихий вздох. Каждый раз при мысли, как близка она была к тому, чтобы потерять Эрика, она вздрагивала, как будто сильнейший озноб пробегал по коже. Она и не представляла, насколько глубока будет ее любовь к этому ребенку.
– Он так похож на своего папу.
– Ты так считаешь? А мне кажется, он больше похож на тебя.
Ли рассмеялась:
– С этими черными волосиками и темными глазками?
– А он очень красивый, правда?
– Греховно красивый, – отозвалась Ли, думая об отце Эрика, о его дерзкой, неотразимой улыбке. О бездонных черных глазах, резких точеных скулах, твердом подбородке, и о губах, и о языке, и о руках, этих дерзких, настойчивых, нежных руках, которые точно знают, где прикоснуться к ней… О Боже, горячая краска залила щеки.
Взгляд ее отыскал Ричарда. Они с Пирсом стояли рядом. Наклонившись друг к другу и обнимая детей, словно вели серьезный разговор или сговаривались о чем-то.
Ричард поднял глаза и поймал взгляд жены. На таком расстоянии она не могла разглядеть выражение его лица, но представила, как его глаза потемнели и вспыхнули, а взгляд неторопливо окинул ее лицо, вызывая в ней жар и покалывание.
Она увидела, как блеснули в солнечном свете зубы, и поняла, что Ричард улыбается, словно прочел ее мысли.
– Ли, что-то ты раскраснелась. У тебя не температура?
– Нет, нет, – покачала головой Ли, не в силах встретиться с понимающим тетиным взглядом.
– Но ты выглядишь усталой, дорогая. Почему бы тебе не прилечь?
Ли успокаивающе улыбнулась:
– Да нет же, я прекрасно себя чувствую.
– Я настаиваю. Ступай, отдохни немного. В усталости нет ничего зазорного.
Ли взглянула на тетю и прищурилась:
– Если б я так хорошо не знала тебя, то подумала бы, что ты пытаешься от меня избавиться.
– Чепуха! Я беспокоюсь о твоем здоровье. Мы все беспокоимся. Особенно твой муж. Он просил меня проследить, чтобы ты сегодня отдохнула. Он считает, что ты переутомляешь себя.
Ли начала возражать. Ей надоело, что с ней обращаются как с какой-нибудь фарфоровой куклой, которую легко разбить. Но обиженное выражение тетиного лица устыдило ее.
– Ты права, – уступила Ли. – Думаю, я все же полежу часок-другой.
– И правильно сделаешь, – сказала Эмма с чуть заметной улыбкой, которая говорила, что она ни на секунду не поверила племяннице. – А теперь беги, дорогая. И не беспокойся об этом бесценном ангелочке. Когда он проснется, я отнесу его няне.
По дороге в свои покои Ли вновь ощутила на сердце тяжелый груз. Не потому, что была несчастна, нет, совсем наоборот. Она каждый день благодарила Бога за то, что сохранил ее жизнь и жизнь ее ребенка, но сейчас предстояло принять трудное решение.
Не в состоянии спать, Ли достала из прикроватной тумбочки томик стихов лорда Байрона. Устроившись на кушетке у окна, открыла книгу на своем любимом стихотворении, но слова расплывались перед глазами. Ли прислонилась щекой к окну, почувствовав успокаивающую прохладу стекла на своей разгоряченной коже.
Дверь открылась. В комнату вошел Ричард с растрепанными волосами и тлеющим в глазах огнем. Ли опустила взгляд на свои руки, чтобы скрыть внезапно закипевшие слезы.
– Ли? – Ричард сел рядом, привлек ее к себе, и она ощутила сильное и ровное биение его сердца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99