– Можешь меня поздравить, братец. Я женюсь на дочке мельника.
Джеффри вытаращил глаза:
– Ты это серьезно?
– А что, по-твоему, я должен был позволить ему выбалтывать направо и налево все грязные подробности нашей семейной истории? Клянусь Богом, если б дело было только в тебе, я бы дал тебе гнить в кутузке.
– Прости, – пробормотал Джеффри. – Я не хотел.
– Слишком поздно для сожалений, – резко бросил Ричард. Внезапная усталость навалилась на него. – Я и не представлял, что тебе известно… Как ты узнал?
Джеффри затравленно смотрел на него.
– Я ведь жил с ними. Рейчел похвалялась этой новостью перед Эриком при каждом удобном случае. И ей было наплевать, в комнате я или нет. Не понимаю, если она его ненавидела, зачем вышла за него?
Ричард фыркнул:
– Ради титула, разумеется.
– Она сделала его несчастным. Клянусь, это она довела его до смерти.
– Несомненно, – сказал Ричард, стискивая стакан. Он смотрел на золотистую жидкость, пытаясь отгородить сознание от воспоминаний и предательств, приведших к несчастью. – Зачем тебя понесло в тот притон? Почему ты не пошел в какой-нибудь клуб?
Джеффри не ответил. Лицо его было таким же уныло-серым, как и мраморный памятник на могиле старшего брата. Тиканье каминных часов осталось единственным звуком в комнате.
Ричард прошел к окну.
Солнце отбрасывало последние неяркие лучи, прежде чем погрузиться во тьму. Он уже не знал, что делать. Знал только, что Джеффри ищет несчастья на свою голову и, похоже, вознамерился потянуть за собой в пропасть всю семью.
Ричард уже потерял одного брата и не может потерять другого.
– Подойди сюда, Джеффри. Скажи мне, что ты видишь?
Джеффри закатил глаза, но притащился к окну.
– Факелы. Слуги. Летний домик. Розы.
– Да, а в домике маленькая девочка, которая нуждается не только в твоей осмотрительности, но, что важнее, в твоей защите. – Ричард встретился с братом взглядом. – Если не можешь исправиться ради себя, подумай об Элисон. Подумай обо мне. И помни вот что: если ты еще раз поставишь под угрозу ее благополучие, словом ли, делом ли, я сам убью тебя.
Джеффри прижал ладони к глазам и кивнул. Грудь его поднялась и опустилась раз, другой.
– Клянусь тебе, Ричард. Я обязательно исправлюсь.
Ричард мог лишь надеяться, что это правда, но слишком много раз он уже слышал эти слова. И все же брат сейчас являл собой жалкое зрелище человека, достигшего самого дна своего личного ада и осознавшего, что на своем пути вниз он погубил всех, кого любит.
Возможно, в этот раз надежда есть.
Джеффри сдавленно вздохнул.
– Итак, когда ты наденешь хомут?
– Как можно скорее. Хочу заткнуть рот этому ублюдку. – Ричард на мгновение задумался. – Через два дня Рейчел устраивает бал.
– Да. Ровно год со дня смерти Эрика.
– Не терпится поскорее сбросить траур, да? – пробормотал Ричард, сделав глоток виски. – Думаю, что достану специальное разрешение и совершу сделку в этот день, а потом представлю свою жену свету на суаре Рейчел.
Он улыбнулся, впервые найдя малую толику юмора во всей этой отвратительной ситуации.
– Недурное будет развлечение, полагаю. Должен признать, эта мысль доставляет мне немалое удовольствие.
Джеффри рассмеялся:
– Прекрасно. Ты сообщишь Рейчел о своих планах?
– Нет. – Ричард устремил взгляд на свое отражение в окне.
– Это может быть опасно для твоей молодой жены. А как насчет леди Монтегю?
Ричард поморщился. Да уж, Маргарет едва ли будет довольна.
– Пусть узнает от кого-нибудь другого. Не думаю, что она способна сохранить секрет.
– Ты, в самом деле, собираешься жениться на этой девушке? А какая она?
Ричард подумал о золотых волосах, словно поцелованных солнцем, и атласной коже, тронутой прелестным румянцем.
– Понятия не имею, но уверен, что узнаю, как это ни прискорбно.
– Зачем? Зачем ты должен жениться? Эрик никогда не отказывался от Элисон. Даже если Джеймисон распустит слухи, никто не докажет, что это правда.
– Но вред тем не менее будет нанесен, – ответил Ричард, вновь наполняя свой стакан, прежде чем растянуться в кресле. – Тебе не хуже моего известно, что истина не имеет значения перед лицом последних сплетен. Элисон станет предметом толков и пересудов. А когда она достаточно повзрослеет, чтобы выходить в свет, все это начнется снова. Перешептывания будут предшествовать ее появлению и лететь ей вслед. Всю жизнь она будет предметом злых сплетен и досужих домыслов, страдая от сознания того, что родители предали ее, как предали всех вокруг.
Ричард не может этого допустить.
Он лучше женится на этой девице Джеймисон, а после того, как дело будет сделано, просто отправит ее с глаз долой в свое корнуоллское поместье и забудет, что они вообще встречались. И все же, едва эта мысль обрела очертания, вернулось видение волнующих зеленых глаз, и он заподозрил, что ее не так-то легко будет забыть.
Стук в дверь нарушил молчание.
– Войдите, – приказал Ричард. В комнату ступил дворецкий.
– Прошу прощения, ваша светлость. Тут некая мисс Джеймисон. Она просит вас уделить ей несколько минут по срочному, как она говорит, делу.
Ричард сказал себе, что внезапный толчок под ложечкой – это гнев. У него, разумеется, нет ни малейшего желания видеть се снова.
– Где она, Харрис?
– В золотой гостиной, ваша светлость.
– С твоего позволения, Джеффри. Моя нетерпеливая невеста ждет. – Он допил оставшееся виски, затем поднялся и пошел к двери.
Проклятие! Он, кажется, немного пьян. Прекрасно.
Глава 4
Едва герцог вошел, Ли осознала, что совершила ужасную ошибку. Сардонически поднятые брови, оскорбительный изгиб губ, несдержанная резкость в движениях – все предостерегало ее, что от утонченной вежливости не осталось и следа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99