- Мы дальние родственники
по отцовской линии. И к тому же наши матери - сестры. Конечно, это должно
храниться в тайне. Кровь Дерини в жилах Дункана помешает ему идти вверх по
церковной лестнице. Есть еще те из нас, кто помнит жестокие преследования
и избиения Дерини в течение ста лет. Память о тех годах осталась еще и
сегодня.
- Но ты-то не боишься, что люди знают: ты - Дерини, - сказал Келсон.
- Я - исключение, как ты знаешь, мой принц, - ответил Морган. - Для
большинства считается, что быть Дерини значит отказаться от будущего.
Поэтому многие из наших скрывают свое происхождение и не желают показывать
свое могущество и использовать его для добрых дел. - Он печально склонил
голову. - Тут возникает основной конфликт. С одной стороны, желание
использовать свои прирожденные способности, а с другой - риск
подвергнуться обвинению со стороны церкви и государства.
- И ты сделал выбор, - сказал Келсон.
- Да. Я с самого начала решил пользоваться своим даром открыто и
послал к черту всю осторожность и страх. И мне чрезвычайно везло. Твой
отец взял меня под свою защиту и покровительствовал мне до тех пор, пока я
не стал сам заботиться о себе. - Он взглянул на руку. - Хотя мне помогает
только половина моей крови, та, что принадлежит Дерини.
- А Дункан? - спросил спокойно Келсон.
Морган засмеялся.
- Дункан выбрал другой путь. Он стал священником.
Дункан остановился у двери, чтобы заглянуть в глазок и осмотреть
внутренность храма. Он подумал, предполагали ли строители храма то, что
этот глазок будет использоваться для подобных целей. Наверняка они не это
имели в виду, когда устанавливали глазок, но Дункан решил, что они бы не
стали возражать, если бы узнали, что он просто посмотрит, чтобы оценить
обстановку.
Он видел почти весь храм - от задних рядов кресел до передних, и от
левого придела до правого. И то, что он увидел, подтвердило его опасения:
задача не так проста, как он в душе надеялся.
Королевские охранники вместе с теми двумя, которые следили за ним в
течение двух последних недель, были здесь. Они были из личной охраны
королевы и наверняка подозревали его и следили за ним. Хотя он был уверен,
что не сделал ничего такого, что могло бы укрепить их подозрения. В их
глазах он должен был оставаться личным духовником Келсона и кузеном
Моргана. Но кто знает...
Он поправил шелковый шарф вокруг шеи. Раз в храме столько королевских
ищеек, то ему нельзя просто войти, открыть потайной ящик в алтаре и
достать оттуда содержимое. Они будут следить за ним с того момента, как он
войдет в храм. Он должен что-то придумать.
Дункан снова посмотрел в глазок и обдумал порядок действий.
Отлично. Пусть они следят. Если охранники хотят осложнить ему задачу,
он сделает то же самое. Он не постесняется совершить священный обряд,
чтобы замаскировать свои намерения. А если у него и не получится, то он
как-никак священник высокого ранга и может с достоинством отступить. Когда
имеешь дело с такими, как эти, то их можно напугать, особенно угрозой
отлучить от церкви и предать анафеме.
Глубоко вздохнув, чтобы собраться с силами, Дункан открыл дверь и
вошел в храм. Как он и предполагал, один из шпионов тут же покинул свое
место и поспешил поближе к нему.
Отлично, подумал Дункан, совершая, чтобы дать шпиону возможность
подойти поближе, коленопреклонение. Он один. Посмотрим, что он будет
делать.
Когда Дункан поднялся с колен, он прислушался к звуку приближающихся
шагов. Его рука скользнула к поясу и достала из кошелька ключ от тайника.
Затем, когда он почувствовал, что шпион совсем рядом, он позволил ключу
выпасть из пальцев. Точно рассчитанная попытка подхватить ключ отбросила
его еще дальше, и он заскакал по мраморным ступенькам прямо к ногам
удивленного охранника.
Дункан обратил на шпиона свои невинные голубые глаза, чувство
смущения отразилось на его лице. Он пошел вниз по ступенькам. Поведение
священника несколько обезоружило охранника, и к тому времени, когда Дункан
приблизился к нему, солдат наклонился и поднял ключ, сам не сознавая, что
делает. Со смущенной улыбкой он опустил ключ в ладонь Дункана.
- Благодарю тебя, сын мой, - проговорил Дункан профессиональным тоном
священника, но солдат явно не собирался уходить.
- Что вы хотите? - спросил Дункан у переминавшегося с ноги на ногу
солдата.
- Монсеньор, мне бы хотелось спросил вас, генерал Морган с вами?
- Вы хотите сказать, в моем кабинете? - терпеливо спросил Дункан: его
простодушие достигло максимальной точки.
Солдат кивнул.
- Генерал Морган пришел ко мне как кающийся блудный сын, - мягко
сказал Дункан. - Он хотел получить отпущение грехов. И принц Келсон тоже.
В этом есть что-нибудь плохое?
Объяснения Дункана повергли охранника в изумление. Очевидно, мысль о
том, что Морган может оказаться кем-то иным, кроме как богохульником и
неверным, никогда не приходила ему в голову: это было вовсе не то, что он
предполагал услышать. А кто мог, кто имел право вмешиваться в дело
спасения души? Все подозрения охранника были сняты таким простым
объяснением. Он склонил голову, поклонился и пошел прочь. Дункан
направился к главному алтарю, а охранник, присоединившись к своим
коллегам, начал истово креститься.
Дункан поднялся к алтарю. Он знал, что за ним наблюдают и что
человек, с которым он говорил, сообщает своим напарникам обо всей их
беседе, хотя со стороны казалось, что они погружены в молитву.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73