Можешь меня разбудить, когда все кончится. Будучи твоей любовницей, я могу проспать все утро, если мне захочется.Морган посмотрела на него. Она уже несколько недель училась соблазнять своего капитана, отмечая то, что ему нравилось. Если она и не сумеет уговорить его остаться, то уж наверняка сможет убедить вернуться к ней после мероприятия.Она лукаво улыбнулась и прикоснулась губами к его уху, сначала поцеловала, а потом начала покусывать мочку.– Прекрати! – Уорд отдернул голову, досадливо улыбнувшись. – Я должен пойти на этот бал, и тебе меня не соблазнить!– Попробуй мне помешать, – шепнула Морган прямо ему в губы и медленно провела по ним языком.Он негромко рассмеялся и откинул голову назад.– Не уверен, что у меня получится, но если ты будешь и дальше так себя вести, я уйду. И предупреждаю – в будущем перед подобным балом я к тебе просто не приду.Морган замерла, широко распахнув обиженные глаза.– Нет! Уорд, я ждала тебя весь день!Он вскинул бровь.– Тебе так не хватает развлечений?– Даже если бы у меня был полон дом гостей, даже если бы я кружилась в водовороте званых вечеров, твои посещения все равно были бы для меня самым главным событием.На лице Уорда появилось очаровательное выражение. Он провел большим пальцем по ее скуле.– Правда?В горле Морган встал комок. Она кивнула.– Я буду ужасно скучать, – негромко произнесла она.– Не больше, чем я, – отозвался Уорд и прильнул к ее губам долгим неторопливым поцелуем. Пульс у Морган участился. Она обвила шею капитана руками, упиваясь привкусом перца и нежными, ласкающими движениями его языка. Прервав поцелуй, Уорд, тяжело дыша, произнес:– Это было не очень разумно. Тебе лучше вернуться на свое кресло.Какое-то время Морган могла только смотреть в его глаза, сверкавшие желанием. Сердце ее подпрыгнуло, а потом словно расползлось в кашу. О, это правда! Она его действительно любит! И нечего удивляться. Большинство пришедших в отчаяние дамочек влюбляется в своих спасителей. Однако ее чувство далеко превосходило благодарность. Она была благодарна Уэдерли. И любила Барта. Но с капитаном оба эти чувства слились воедино и оказались очень сильными. Уорд поднялся и начал поправлять одежду.Он кивнул на стопку книг на столе:– Это что?– Это? О! Поваренные книги. И книги по этикету.Он вскинул бровь, подошел к столу и полистал книгу.– Поваренные? По этикету? Господи милостивый, зачем?– Я попросила. Ни Фиона, ни Мейв ничего не знают о кухне Новой Англии.– А ты, надо полагать, хочешь попробовать ржаной хлеб. Я его не особенно люблю, – нахмурившись, сказал Уорд. – И где ты их взяла?– У Роберта.Уорд удивленно вскинул голову:– У Роба? Когда?– Сегодня утром. Он наблюдал, как меняют мебель.– А, – произнес Уорд, оглядевшись. – Я и не заметил.Морган озорно улыбнулась:– Может быть, тебя отвлек мой пеньюар? Или Кабот, которого мы проклинали?– Твой пеньюар отвлекает куда сильнее и выглядит значительно приятнее, чем Кабот, – с кривой усмешкой сказал Уорд, – Тебе нравится новая мебель, Морган? Как ты и просила, никакой готики.– Нет. Это рококо, да? – спросила она, одобрительно проведя рукой по светло-голубой обивке и изящно изогнутому розовому дереву. – Она выглядит довольно… дорого.Уорд улыбнулся и положил книгу на стол.– Она сделана американцем по имени Белтер.– О! – облегченно сказала Морган. – Тогда она мне нравится. Он из Бостона?Заметив ее облегчение, Уорд с трудом сдержал усмешку. Работа Белтера шла нарасхват и стоила весьма дорого. Эта мебель была лучшим из всего, что он когда-либо покупал.– Он из Нью-Йорка.– Из Нью-Йорка? Разве не практичней было купить что-нибудь сделанное в Бостоне?– Возможно, – ответил Уорд, усаживаясь на диван рядом с ней. – Но я предпочитаю эту.– Тогда странно, что ты не поставил ее у себя дома и не заменил свою старую мебель.Представив себе потрясенное изумление высшего общества, Уорд усмехнулся:– Если бы я это сделал, меня бы вышвырнули из Бостона.Морган недоуменно склонила голову набок:– За покупку новой мебели? Какая нелепость!– За то, что я сменил старую на новую, дорогая моя. Бостонцы лелеют свои традиции и с подозрением смотрят на новшества.– Но у тебя есть газовое освещение и водопровод!– Мы делаем исключения ради новых изобретений и чистоты. Впрочем, довольно об этом. Ты хочешь сказать, что вот эти-книги – единственное твое развлечение?Морган весело рассмеялась, чувствуя, как расходятся во все стороны теплые волны восхищения.– Ты не думаешь, что этикет может быть полезным? Стыдись, капитан!– Я думаю, – сухо отозвался он, – что для тебя, любовница, это просто потеря времени. Будь благоразумной. Что до более веселых развлечений, так у меня есть очень неплохая библиотека. Принести тебе что-нибудь?Она свела брови.– Даже не знаю. Что ты понимаешь под «веселым»?– Хоторн, например, или Диккенс.– Да, конечно, следует признать, что они ревнители нравственности, но… я бы предпочла что-нибудь более пылкое.– Пылкое? Может быть, роман? Сэра Вальтера Скотта или мисс Остен?Ее щеки слегка порозовели.– Я бы не назвала мисс Остен пылкой.Уорд медленно произнес:– Еще более пылкое?.. Ричардсон подойдет? «Памела»? Или «Кларисса»?Ее глаза загорелись.– О да! Отец решительно запрещал мне их читать. А может быть, у тебя есть что-нибудь еще менее нравоучительное?– А, теперь я понимаю, – ответил Уорд, чувствуя себя неловко. Ему очень нравилось общество Морган, но ее все усиливающийся интерес к вульгарности тревожил, напоминая ему собственного отца. – У меня есть такие вещи, но подобные книги пишутся не для леди. Более того, они противозаконны.– Я не леди, – вздернув подбородок, сказала Морган.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88