И только так, объединившись, мы можем поставить заслон на пути преступников.
- А как отнесутся к этой затее милиция, прокуратура? Вдруг в ваши руки попадут какие-то важные сведения? - донеслось из угла комнаты. - Нет ли здесь повода для конфликта с правоохранительными органами?
- Мы не собираемся скрывать те документы, которые попадут к нам, замалчивать какие-то факты. Наоборот, всю поступившую в штаб общественного расследования информацию мы будем систематизировать и передавать в Генеральную прокуратуру.
- Тогда зачем нужны вы? - крикнул кто-то.
Эти слова вызвали смех в зале.
- Вопрос очень правильный. Так сказать, в самую точку, - одобрительно кивнул Большаков. - Я абсолютно уверен, что все ранее совершенные преступления, о которых здесь говорилось, не были раскрыты не из-за нехватки информации или отсутствия необходимых свидетельских показаний. Их всегда больше чем достаточно. Просто, как правило, важнейшие улики скрываются коррумпированными чиновниками - естественно, не бескорыстно. Эти люди и здесь сделали себе кормушку. Уверен: если бы не коррупция, то хотя бы двадцать, десять процентов преступлений раскрывалось бы. Сегодня же этот показатель равен нулю! Абсолютному, круглому нулю! - еще раз подчеркнул он. - Вот почему так важно поставить расследование только что совершенного убийства под общественный контроль, чтобы ни один факт, ни одна деталь не были уничтожены, спрятаны. И в этом средства массовой информации могут оказать неоценимую помощь. Хотел бы сообщить вам, что штаб общественного расследования будет ежедневно проводить пресс-конференции. На них вы сможете получать самую свежую информацию об этом деле.
- А если вы все-таки не найдете убийц? - последовал еще один вопрос.
Именно это больше всего смущало Большакова, когда вчера вечером они с Ребровым обсуждали целесообразность начала новой шумной кампании. Алексей боялся, что общественное расследование окажется большим мыльным пузырем, который, лопнув, забрызгает его предпринимательский мундир.
"Я был бы просто смешон, если бы стал убеждать тебя, что у нас есть хотя бы малейший шанс найти убийц и превратиться в народных героев, сказал тогда Ребров. - Однако тебе это и не надо".
"Но когда-то же мы должны будем признать, что у нас ничего не получилось", - сомневался Большаков.
"Никогда! - решительно отверг его страхи Виктор. - Абсолютно все генеральные прокуроры, которые были в России с начала перестройки, раз в неделю сообщали журналистам о том, что следствия по самым нашумевшим делам успешно продвигаются вперед, что есть уже конкретные подозреваемые и что кого-то уже даже арестовали, но это так ничем и не заканчивалось. Поверь, ты сможешь рекламировать свой союз столько, сколько будет интерес к этому делу в обществе. А потом все умрет само собой. Зато набранные тобой очки останутся навсегда!".
И сейчас, отвечая на вопрос, смогут или не смогут они поймать преступников, Большаков не проявил даже малейшего сомнения.
- Мы абсолютно уверены в успехе общественного расследования! - сказал он. - Иначе никогда бы не взялись за него.
4
Если об открытии Института рынка сообщили в свое время не более десяти газет, то информация о начатом Союзом молодых российских предпринимателей независимом расследовании убийства алюминиевого магната прошла практически по всем средствам массовой информации.
Алексей Большаков раздавал интервью налево и направо, заставляя завистливых конкурентов кусать локти. Лидеры других общественных объединений, партий и всяческих ассоциаций, пытаясь перехватить инициативу, при каждом удобном случае вылезали со своими комментариями и клялись, что они тоже не позволят продажным властям оставить преступников безнаказанными. Однако на фоне набиравшего обороты общественного расследования их потуги вызывали разве что жалость. Да и как можно было угнаться за наглыми, самозваными защитниками предпринимательских интересов, если уже на старте они обставили всех на целый круг.
Вся основная работа в так называемом штабе легла на плечи Реброва и его команды. В связи с этим Институт рынка на время был закрыт, а эксперты-рыночники срочно переквалифицировались в следователей, что их порядком забавляло. Хотя веселиться особо было некогда - дел навалилось выше головы.
Виктор даже не предполагал, какой широкий отклик его идея найдет в сердцах обычных российских граждан. Каждый день в штаб звонило множество людей, которых можно было разделить на три большие группы.
В первую входили якобы очевидцы убийства. Как правило, они говорили, что в тот день находились где-то рядом с местом преступления и видели каких-то подозрительных мужчин, с визгом отъезжавшую машину или, в конце концов, просто слышали выстрелы. Такого типа активисты не доставляли много хлопот: им достаточно было сказать, что "свидетельские показания" зафиксированы, что они являются чрезвычайно важными, и после этого можно было вешать телефонную трубку.
Вторая категория звонивших была более многочисленной, и общаться с ними оказалось неизмеримо сложнее. Эта группа сплошь состояла из экзальтированных граждан, склонных к политическим дискуссиям и страдающих от отсутствия благодарных слушателей. Ничего конкретного об убийстве алюминиевого короля они не знали, но абсолютно все выражали уверенность, что, мол, при нынешних президенте и правительстве другого нельзя было и ожидать. "Как же у нас не будут убивать, когда у власти в стране стоят бандиты?!" - вопрошали они, и прервать их монологи было так же трудно, как остановиться после третьей кружки пива.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139