– Кто ты и кто сказал тебе это?
– Я – Дусс, паша. Гордуспех Кравский мое настоящее имя. И это Крав сказал мне.
Крав? Пами смутно помнил бога с таким именем, но не помнил, чей это был бог.
– Тогда тебе лучше войти, Гордуспех. Меня зовут Долгопамять Баргарский.
Крав? Крав?
На спине юнца запеклась кровь. Судя по всему, он дрался, и совсем недавно. От него разило луком. Впрочем, он оказался воспитан настолько, что, входя в дом, даже снял сандалии, хотя вряд ли они были грязнее его босых ног.
В светлом кабинете он показался еще более худым, а в волосах его стали заметны гниды. Глаза его расширились от удивления и восторга, когда он разглядывал мебель, ковры, картины, портьеры. Потом взгляд его остановился на нише с янтарным тигром и золотом перед ним. Он поклонился богу и бросил тревожный взгляд на Пами, не рассердится ли тот за такую вольность.
– Это Баргар, мой бог, – объяснил Пами. – Это он велел мне впустить тебя и выслушать то, что ты имеешь сказать, Гордуспех.
Оборванец радостно заулыбался.
– Тогда не мой ли бог говорил с твоим, паша? Святой Крав никогда не говорил со мной до сегодняшнего вечера, а…
– Погоди! – рассмеялся Пами. – Серьезное дело не допускает спешки. Сначала сядь-ка… – он выбрал простой деревянный стул, который потом можно было бы вымыть, и подвинул его вперед, – …вот сюда. Теперь, могу я предложить тебе… – Вино наверняка свалит мальчишку с ног. Еда? Конечно же, еда! – Я прикажу принести тебе что-нибудь поесть. Чего бы тебе хотелось?
Мальчишка плюхнулся на стул и удивленно разинул рот.
– Давай же! – сказал Пами. – Что ты любишь больше всего?
Гордуспех Кравский еще раз огляделся по сторонам.
– Мясо? – прошептал он так, словно просил трон эмира. Он облизнул губы.
Пами потянулся к шнурку звонка.
– Когда ты последний раз пробовал мясо?
– Не помню. Но рыбу ел прошлым летом, целых два раза!
– Гм. Могу я поинтересоваться, что это ты принес?
– Это Крав, паша. Он велел мне взять его с собой.
Пами только успел усесться сам – в обитое шелком кресло, – но при этой новости вскочил. Собирать в одном помещении двух богов всегда считалось нежелательным. Это непочтительно, во всяком случае, если и не прямое кощунство, но тут, похоже, сами боги устроили эту встречу. Интересно, подумал он, и как положено себя вести в такой ситуации? Обычно никто не делит место с тигром.
– Тогда, возможно, его лучше развернуть и поставить на почетное место. Например, на эту полку?
Поспешно кивнув, мальчик развернул тряпку и достал из нее что-то похожее на черный камень.
– Крав – это зуб дракона! – гордо объяснил он. Он положил его на полку, поклонился ему и вернулся на место.
Впрочем, с драконами тоже место не делят. Надо же, какая компания!
Недоверчивый сонный слуга преклонил колена в дверях. Пами приказал принести хлеба и мяса, сладких пирожков и фруктов – ничего особо дорогого, все простое и питательное, в расчете на двоих. И побыстрее. Потом он сел и улыбнулся этим живым темным глазам. Мальчишка того и гляди лопнет, если ему не дать высказаться.
– А теперь, Гордуспех Кравский, что твой бог велел рассказать мне?
Слова полились потоком – слова, перевернувшие все вверх дном в голове его собеседника. Волнорез Кравский! Ну конечно же!
Не успел Пами переварить одно откровение, как на него обрушилось второе. Совсем еще юношей сражался он в отряде Волнореза при Мельничном ручье. Они и в изгнание отплывали на одном корабле, но в те дни Волнорез был сыном магистрата, а Долгопамять – всего лишь крестьянина. Через год с небольшим, когда Пами вернулся из первой своей кампании в Иностранном Легионе, до него дошли слухи, что дочь Утрозвезда бежала и тоже находится в Альгазане. Он даже слышал, что десять лет спустя имя ее упоминалось среди жертв Великого Поветрия. И с тех пор – ничего больше.
Выслушай, говорил его бог, и поверь.
– И он сказал, что ты можешь помочь, паша! – закончил свой рассказ мальчишка, глядя на Пами с отчаянной надеждой в глазах. Несмотря на поздний час, сам мажордом стоял в дверях, давая понять, что обед готов.
– Ступай и поешь, а я пока подумаю. – Пами проводил своего юного гостя в столовую. – Садись. Скажи, с чего ты хочешь начать. Разбавь вино как следует, Мустаир. Мне тоже красного.
Паша славился своим гостеприимством. Когда он сказал «в расчете на двоих», его слуги поняли это так, что дом их навсегда будет покрыт позором, если два любых едока в Альгазане – пусть даже самых прожорливых – сочтут угощение недостаточным. Не веря своим глазам, смотрел мальчишка на полные подносы, на золотые тарелки, потом неуверенно ткнул пальцем в блюдо жирной свинины. Слуга поднес его поближе, собираясь отрезать несколько кусков, но Дусс схватил весь ломоть обеими руками и впился в него зубами.
Выслушай и поверь!
Пами выслушал. Пами мог поверить рассказу – право же, он был рад увидеть, что черты Волнореза проглядывали в лице этого голодного оборвыша. Пами мог поверить в то, что освободительная война под предводительством внука Утрозвезда имеет значительно больше шансов на успех, чем все предыдущие восстания. В правление Вандока восстания были частым делом, он сам поощрял их. Но верит ли Пами в то, что оно увенчается успехом? Верит ли он в то, что оно поможет его народу? Еще одно поражение того же масштаба, что при Утрозвезде, превратит страну в пустыню.
Следующим шагом, несомненно, будет найти старшего брата, неученого грузчика, которому предстояло стать Освободителем. Судя по тому, как обстряпывали дела Крав с Баргаром, Пами предстояла работа натаскать этого незаметного труженика, сделав из него героя-патриота и великого полководца.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87