Когда кто-то приходил и звонил, я смотрела в видеофон и, если человек мне нравился, сразу впускала его, а если нет, то сначала подробно расспрашивала. Но ещё не было ни одного случая, чтобы в результате я кого-то не впустила — клиенты нынче на вес золота, и нужно было пользоваться любой возможностью вытянуть из людей деньги, если они у тех имелись. И мои личные предпочтения здесь были неуместны. Ладно бы очередь стояла, за три месяца вперёд записывались, а то ведь нет, совсем даже наоборот — впору самим по городу бегать и свои услуги навязывать. Мне даже иногда приходила в голову дикая мысль самой подстраивать людям неприятности, а потом за их же деньги помогать им от них избавляться. Но босс вряд ли поддержал бы эту идею, поэтому я сидела, помалкивала и вводила эти чёртовы проводки, думая о том, что, видно, хорошо жить все стали, если ни у кого никаких проблем нет. А может, просто нет денег, чтобы заплатить нам за решение этих проблем…Звонок прозвучал так неожиданно, что я по ошибке набрала не ту цифру да ещё нажала ввод. Машина начала считать заведомо не правильную задачу. Проклятье!Придётся потом переделывать. Оторвавшись от компьютера, я включила видеофон и посмотрела на монитор.На нашем крыльце стоял бомж. Причём бомж ярко выраженный. Заросшее густой щетиной лицо, фонарь под левым глазом, распухшие синюшные губы с кровоподтёками, мутный бессмысленный взгляд, замызганная кепка на голове, из-под которой выглядывали нечёсаные, поседевшие волосы, все это вырисовалось во весь экран да ещё и скалилось, обнаруживая отсутствие переднего зуба.Меня даже передёрнуло, я, по-моему, почувствовала омерзительный запах, исходящий, как правило, от подобных существ, но все же собралась с духом, включила микрофон и спросила:— Какого черта вам здесь нужно? Помойка на другом конце двора.Он дёрнулся и начал вертеть головой, видимо, выискивая глазами мусорные ящики. Потом опомнился и снова уставился в глазок.— Пусти, слышь? — просипел он жалостливо. — Я не за едой. Дело есть.— Денег у нас тоже нет…— А мне не нужно. Слышь? Открой дверь, базар есть нехилый.— Одну минутку.Ещё раз взглянув на него и убедившись, что никаких оснований для того, чтобы впускать его, на лице у него не написано, я соединилась с боссом и попросила:— Родион Потапович, выйдите на минуту, пожалуйста.Он тут же появился, обшарил глазами пустую приёмную, не нашёл в пределах видимости ни одного клиента, тоскливо вздохнул и недовольно проворчал:— Ну что ещё?— Взгляните сюда, — я кивнула на видеофон. Подойдя, он всмотрелся в физиономию на экране и погрустнел ещё больше.— Что, еды просит? Так дай ему.— Нет, он хочет войти, насколько я поняла, и что-то рассказать. У него дело. Впускать?— Кого — его?! — Глаза босса расширились. — Ни в коем случае! Запах потом три дня держаться будет — он у них стойкий. — Он повёл носом, ещё раз взглянул на пришедшего и уже с ноткой заинтересованности спросил:— А что ему нужно?Бомж, словно услышав его вопрос, воровато оглянулся по сторонам, опять нажал на звонок и быстро прохрипел:— Хозяйка, впусти, слышь? А то пожалеешь… Босс укоризненно покачал головой:— Мало ему, видать, морду били, хаму этакому. Как ты думаешь, мы на нем заработаем?— А вы как думаете? — усмехнулась я, глядя, как вертится перед камерой грязный бомж.Босс посмотрел на часы, вздохнул, повёл носом и махнул рукой.— Ладно, впусти. А то у меня от скуки скулы сводит, — и пошёл к кабинету. У двери обернулся. — Только сначала спроси, может, он не знает, куда пришёл…Я включила микрофон.— Вы знаете, что это за заведение? Бомж обиженно насупился и выдавил:— Я что, похож на идиота?Я не стала ему говорить, на кого он похож, а открыла дверь и впустила его внутрь. Одежда на нем выглядела ещё хуже, чем физиономия. Подобранное, очевидно, на помойке, некогда серое, а теперь грязно-бесцветное, покрытое сальными пятнами пальто с оттопыренными карманами было разорвано под мышками.Оттуда выглядывали куски подкладки. Вместо пуговиц была приспособлена алюминиевая проволока. Снизу свисали абсолютно мятые коричневые штанины, сбираясь крупными складками на двух разных ботинках: правый был чёрный, с острым носом, а другой синий, с тупым. Но зато каблуки были одинаковой высоты, что, очевидно, позволяло ему не хромать при ходьбе. Кепка на голове была под цвет левого ботинка, как и воротник рубашки, видневшейся из-под пальто, что говорило о его приверженности какому-то стилю и вкусу. Но все это ещё полбеды.Запах, что ворвался вместе с ним в приёмную, был совершенно непереносим. Я тут же зажала нос платочком, достала из стола дезодорант и обильно опрыскала все вокруг, включая самого бомжа, который терпеливо ждал окончания процедуры, видимо давно привыкнув к подобным вещам. И даже глаза закрывал, подлец, чтобы не попало! Но даже не извинился.— Все, можете идти, — прогундосила я сквозь платочек и махнула рукой на дверь кабинета.— А раздеваться-разуваться не нужно? — спросил он удивлённо, рассматривая налипшую на ботинки грязь. — Наслежу ведь…— Да идите же! — не выдержала я, представив, как пахнут его носки, и распахнула перед ним дверь.Боязливо озираясь, он вошёл и замер на пороге с открытым ртом. Родион сидел за столом с марлевой повязкой на лице и что-то сосредоточенно писал в своей тетради, которая, как я давно поняла, была дневником. Больше всего на свете мне хотелось хоть краешком глазика заглянуть в него, но, к сожалению, я не знала, где босс его прячет.— Садитесь. — Он поднял глаза на посетителя и посмотрел на кресло. — Мария, подстели туда газету, что ли…— Не беспокойтесь, у меня все есть, — оскалился бомж, запуская руку за пазуху и вытаскивая скрученную газету, такую же грязную, как и он сам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135