)Одни из часов пробили, и Хранитель, охватив себя за локти, сказал:— Я слышал. Соли освободил тебя от клятвы.— Это правда, Хранитель. И я хотел бы извиниться за свою мать. Она была не вправе приходить к вам и просить, чтобы вы говорили обо мне с Соли.Он оттолкнул ногой стул, продолжая месить тугие мускулы своих рук.— Ты думаешь, это я приказал Соли освободить тебя от клятвы?— А разве это не так?— Нет.— Мать, похоже, думает, что…— Твоя мать — ты уж прости меня, пилот, — часто заблуждается. Я знаю тебя всю твою жизнь. Ты думаешь, я настолько глуп, чтобы поверить, будто ты способен дезертировать из Ордена и пойти в торговые пилоты? Ха!— Значит, вы не говорили с Соли?— Ты что, допрашиваешь меня?— Извините, Хранитель, — смутился я.Почему же тогда Соли освободил меня от клятвы — не для того ли, чтобы осрамить меня перед друзьями и мастерами Академии? Я поделился своими сомнениями с Хранителем, и он сказал:— Соли прожил три долгие жизни — не пытайся понять его.— Мне кажется, есть многое, чего я не понимаю.— Что-то ты сегодня скромен.— Зачем вы послали за мной?— Не смей задавать мне вопросы, паршивец! Мое терпение ограничено, даже когда дело касается тебя.Я умолк, глядя в окно на красивый главный шпиль Борхи, построенный Тихо тысячу лет назад. Хранитель обошел меня, чтобы заглянуть мне в лицо. Я смотрел прямо перед собой — этого требовали правила учтивости между мастером и послушником, которым меня первым делом обучили в Академии. Хранитель мог вдоволь разглядывать мое лицо в поисках правды, лжи и всего остального, сохраняя в неприкосновенности собственные мысли и чувства.— Известно также, что ты намерен сдержать свою клятву.— Да, Главный Горолог.— Похоже, Соли тебя перехитрил.— Да, Главный Горолог.— А мать подвела тебя.— Возможно, Главный Горолог.— И ты все-таки попытаешься проникнуть в Твердь?— Я отправлюсь туда завтра, Главный Горолог.— Твой корабль готов?— Да, Главный Горолог.— "Смерть среди звезд — прекраснейшая из всех смертей", не так ли?— Да, Главный Горолог.Сбоку от меня что-то мелькнуло, и Хранитель залепил мне оплеуху, взревев:— Чушь собачья! Чтобы я больше не слышал от тебя подобных глупостей! — Он подошел к окну и постучал по стеклу костяшками пальцев. — Прекрасны города — такие, как Невернес. Прекрасны океан на закате и северное сияние. Смерть есть смерть — мрак и ужас. Нет ничего прекрасного в том, что время истекает и тиканье прекращается, слышишь? Есть только чернота и ужас вечного ничто. Не спеши умирать — слышишь, Мэллори?— Да, Главный Горолог.— Хорошо! — Он открыл шкаф, где стоял сосуд с пульсирующей, светящейся красной жидкостью. (Я всегда подозревал, что эта зловещего вида штуковина — часы, но не осмеливался спросить об этом Хранителя.) Из темных глубин шкафа — тот был из редкой породы дерева, такого черного, что оно почти не отражало света — Хранитель извлек предмет, который я принял за старый, обтянутый кожей ларец. Но очень скоро понял, что ошибаюсь: когда Хранитель открыл ларец — точнее, откинул в сторону одну из его кожаных створок, — внутри оказалось множество листов, видимо, бумажных, искусно скрепленных в середине. Он подошел поближе, и на меня пахнуло плесенью, пылью и бумагой многовековой давности. Хранитель стал переворачивать желтые листы, вздыхая временами:— Староанглийский — это тебе не абы что. — Или: — Ах, какая музыка — теперь этого никто не умеет, эти искусство ушло от нас. Смотри сюда, Мэллори! — Я послушно смотрел на бумажные листы, испещренные строка за строкой черными закорючками, ничего не говорившими мне. Я понимал, что вижу перед собой один из тех древних артефактов, где слова символически (и избыточно) представлены зрительными идеопластами. Древние называли эти идеопласты буквами, но как называется сам крытый кожей артефакт, я забыл.— Это книга! — объявил Хранитель. — Настоящее сокровище — здесь собраны прекраснейшие стихи, когда-либо созданные человеческим разумом. Вот послушай. — И он перевел мне с мертвого языка, который назвал французским, стихотворение под названием «Часы». Не могу сказать, что оно мне понравилось — там было много жутких образов, безысходности и страха.— Как вы превращаете эти символы в слова? — спросил я.— Это искусство называется чтением. Я научился ему давным-давно.Я на мгновение опешил, потому что всегда понимал слово «читать» в ином, более широком смысле. Читают погоду по бегущим облакам, читают привычки и программы человека по мимике его лица. Потом я вспомнил, что некоторые специалисты, а также граждане наиболее отсталых миров, владеют искусством чтения. И книги я тоже видел — в музее на Сольскене. Вероятно, слова можно не только произносить, но и читать — но как низка эффективность этого процесса! Я пожалел древних, не умевших кодировать информацию так, чтобы направлять ее непосредственно на воспринимающие и познающие центры мозга. Экое варварство, как сказал бы Бардо! Хранитель сжал пальцы в кулак и сказал:— Я хочу, чтобы ты выучился читать и прочел эту книгу.— Прочел книгу?— Да. — Он захлопнул ее и протянул мне. — Ты прекрасно слышал, что я сказал.— Но зачем, Хранитель? Я не понимаю. Читать глазами — это так… неудобно.— Ты выучишься читать и выучишь все языки, какие есть в этой книге.— Для чего?— Чтобы слышать эти стихи в своем сердце.— Зачем это нужно?— Еще один вопрос — и я закрою для тебя космос на семь лет. Это научит тебя терпению.— Простите меня. Хранитель.— Если прочтешь эту книгу, у тебя появится шанс выжить. — Хранитель потрепал меня по затылку. — Жизнь — это все, что у тебя есть, береги ее.Хранитель был самым сложным человеком из всех, известных мне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191