Возможно, так и есть — а возможно, великий мнемоник действительно пережил заново жизнь и смерть своих предков. Я лично полагал, что он воссоздал первобытный миф об Эльдрии и закодировал его как память. Но кто может знать в точности, так это или нет? Кто мог знать в те сумбурные, беспокойные времена, кто из нас настоящий искатель, а кто лишь дурачит себя самого?Вскоре после этого, когда снег стал рыхлым, что обычно случается только средизимней весной, Хранитель Времени вызвал меня в свою башню. Жизнь состоит из перемен, но кое-что в моей жизни, похоже, оставалось неизменным. Никогда не меняющийся, не имеющий возраста человек велел мне сесть на знакомый стул у застекленного окна. Стул, выложенный черными и красными ромбиками из осколочника и дерева йау, был твердым, как всегда. Часы тикали, наполняя комнату пульсирующим, шипящим и гулким боем. Одни из них — в стеклянном футляре с механизмом из дерева — мелодично прозвонили. Хранитель, расхаживающий взад-вперед перед закругленными окнами, бросил на меня мрачный взгляд, словно желая сказать, что это пробил мой час.— Что-то у тебя, Мэллори, вид сегодня особенно настороженный.Он обошел мой стул и остановился, глядя на меня сбоку. От него пахло кофе. Я взглянул на его лицо с морщинами в уголках глаз, но он сказал:— Не поворачивайся ко мне лицом. Сядь как полагается — у меня к тебе есть вопросы.— У меня к вам тоже. Например, есть ли у меня причина быть настороже.— Молодой пилот смеет задавать мне вопросы?— Я уже не молод, Хранитель.— Не прошло и четырех лет, как ты сидел на этом самом стуле и похвалялся, что проникнешь в Твердь. А теперь…— Четыре года — долгий срок.— Не перебивай меня! А теперь ты стал немногим старше и вдвое глупее. Пилоты! Я знаю, некоторые из вас составили заговор против меня. А твоя мать ведет разговоры с воинами-поэтами. Не пытайся этого отрицать. Я хочу знать — должен знать — вот что: кем тебя считать — сыном твоей матери или пилотом твоего Хранителя Времени? — Он постучал ногтями по металлическому футляру ближайших часов, и хромовое покрытие отозвалось звоном. — Скажи мне, Мэллори, — где она сейчас, твоя интриганка-мать, эта гнусная слеллерша?— Не знаю. И не надо называть ее так, что бы она ни совершила.— Я отлично знаю, что она совершила. И знаю, кто твой отец.— У меня нет отца.— Твой отец — Соли.— Нет.— Ты сын Соли — мне следовало догадаться об этом давным-давно. Но кто бы мог подумать, что у твоей матери хватит смелости стащить у него плазму? Как видишь, я знаю, что сделала твоя мать, и почти уверен, что она планирует убить Соли, а возможно, и меня — твоя хваленая мамочка!Я стиснул закругленные подлокотники стула, отполированные руками тысяч потеющих пилотов, отчаянно стараясь удержать язык за зубами, а руки — на месте.— Она предала меня, но ты-то меня не предашь, а, Мэллори?— Вы считаете меня предателем?— Разве я сказал, что считаю? Нет, я надеюсь, что ты не таков, но относится ли это к твоим друзьям?— Бардо дал мне слово, что он не…— Бардо! Эта бочка с салом, этот непослушный мул! Я закрываю глаза на его прелюбодейство, а он заражает твоих друзей своей трусливой болтовней. Я говорю о молодых пилотах: Джонатане Эде, Ричардессе и Деборе ли Тови. А также о тех, кто постарше — Нейте, Ноне и Кристобле. И о моих специалистах. И о моих академиках, таких как Бургос Харша и еще сотня других. Они толкуют о том, чтобы покинуть Город навсегда. Раскол! Они хотят раскола и гибели Ордена!— Перемен хотят многие, — согласился я.— Иногда перемена означает смерть. — Он прижался лбом к замерзшему окну и вздохнул. — Думаешь, я не знаю, о чем они говорят? Орден, мол, загнивает уже тысячу лет, специалисты закоснели в своих традициях, нам нужны новые мечты, новые проблемы и новые пути. А ты как думаешь — нужны они нам?Я, как и многие в Ордене, думал, что пилоты слишком часто ссорятся со своими товарищами из ревности и соперничества, что одни профессии склочничают с другими и разные школы внутри одной профессии тоже враждуют, пытаясь навязать другим свое толкование задач Ордена. Первоначальная, объединившая всех идея о человечестве, осваивающем космос, ищущем свое место и роль во вселенной, распалась на сто философий, направлений и концепций.— Но ведь эта судьба всех религий и орденов, разве нет? В конце концов они разваливаются и гибнут.— Разваливаются и начинают воевать, если быть точным. Если я позволю своим пилотам делать, что им вздумается, мы получим войну — грязную и кровопролитную.Я улыбнулся, полагая, что Хранитель слишком уж драматизирует, и сказал, повторяя высказывания историков:— Война — это мертвое искусство, такое же мертвое, как Старая Земля. Есть же запреты, есть уроки истории. Не думаю, чтобы кто-то из нашего Ордена захотел изобрести войну заново.— А как же война между Большим Сиэлем и Мио Люс?— Это был просто конфликт — не настоящая война.— Не настоящая! Да что ты можешь знать о войне? Тихисты забрасывали детерминистов термоядерными бомбами! Сколько у них там погибло — миллионов тридцать?Я попытался вспомнить уроки истории.— Да, тридцать с чем-то — не помню точно. — Но в этот самый момент мне вспомнилась точная цифра. — Тридцать миллионов четыреста пятьдесят четыре тысячи — в приближении.— И это, по-твоему, «конфликт»? Называй, впрочем, как хочешь, но разве твой конфликт не перерос в «настоящую войну»? Запреты! Черта с два! Как ты думаешь, почему в Цивилизованных Мирах сохраняется мир? Потому что война вещь разорительная — вот тебе главная причина. Хотя Большой Сиэль и Мио Люс связаны единственным каналом, у некомпетентных пилотов-тихистов с их грязными термоядерными бомбами — у тех немногих, кто выжил в мультиплексе — ушло тридцать лет на дорогу до Мио Люс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191