У него длинная, в мелких завитках и колечках, чёрная как смоль борода и детские ясные, с длинными ресницами чёрные глаза. Он в кольчуге из стальных цепочек и в низком стальном шлеме. За ним стоит «посыльный» от Конвоя гуриец Амилохвари в алом кунтуше, обшитом собольим мехом… Какою-то индийской сказкой Шехерезады веет от этих красивых древних кавказских костюмов.
Подле Горского наряда поместились ординарцы от Терского и Кубанского эскадронов Конвоя – они в ярких красных черкесках, обшитых кавказским галуном и с блестящими серебряными газырями, Николаевского кавалерийского училища, Учебного эскадрона, кавалергардов и Конного полка в золотых касках с белыми волосяными султанами, от эскадронов лейб-гвардии Казачьего и Атаманского дивизионов и Уральского эскадрона в алых, голубых и малиновых мундирах, потом ординарцы от гвардейской Конной артиллерии.
– Лярский!.. Лярский!.. – окликает вполголоса ординарец Конной батареи поручик Кузьмин-Караваев красивого высокого офицера в адъютантской форме. – Лярский, скажи мне, как ты делаешь, что у тебя каска никогда не слезает на галопе на затылок.
– А ты её – квасом!..
– Ка-ак?..
– Смочи тулью квасом. Она и прилипнет ко лбу – не шелохнётся.
– Ква-асом!.. Да где же достать-то теперь квасу?..
Но расторопный артиллерист-вестовой, стоявший сзади своего офицера, услышал разговор и побежал в швейцарскую каморку, и уже несёт оттуда графин тёмного хлебного кваса…
– Господа офицеры, прошу не разравниваться, – кричит – и в который уже раз – граф Мусин-Пушкин.
Вдоль длинной стены манежа правым флангом к воротам построены караулы. С края стоят в алых длинных черкесках конвойцы внутреннего дворцового караула, рядом с ними взвод такого же караула от кавалергардов в белых колетах и касках с султанами, потом в голубых мундирах караул от лейб-гвардии Атаманского полка.
Левее этих караулов построены взводы военных училищ.
Юнкера стоят, так напряжённо вытянувшись, что кажется, что они и не дышат. Не шелохнутся чёрные волосяные султанчики их кепи.
– Ты дал бы им «вольно», – шепчет офицеру, командиру взвода Павловского училища, красивый рыжеусый семёновец.
– Они у меня и так «вольно» стоят, – удивляясь предложению, отвечает училищный офицер.
– А что же у тебя значит стоять «смирно»?..
– А вот когда совсем дышать перестанут, затаят дыхание.
Сейчас за юнкерами блестят трубы и барабаны музыкантов лейб-гвардии Сапёрного батальона и стоит его рота со знаменем – наружный караул Зимнего дворца и рядом с нею взвод лейб-гвардии Финляндского полка – внутренний караул дворца, и потом длинной линией алых лацканов, блестящих пуговиц, тесаков и белых ремней вытянулись взводы и полуроты городских караулов.
Тут – полная тишина и неподвижность. Обойдёт офицер, одёрнет полу мундира, поправит подсумок, пробежит вдоль фронта проворный ефрейтор с щёткой, смахнёт пушинку, обмахнёт сапоги.
Против караулов, вдоль другой стороны манежа – сплошное сверкание эполет, перевязей, шарфов и сабель… Там не смолкает нестройный гул голосов, повторяемый эхом манежа. Все подходят и подходят туда, то поодиночке, то по два, то по три офицеры в парадных мундиpax, и чем ближе стрелка часов к половине двенадцатого, тем торопливее шаги прибывающих. Последние бегут, придерживая сабли… Опоздаешь – хорошо если только выговор, а может быть и гауптвахта…
Здесь – «лавочка».
О чём, о чём не говорят только здесь! Какие новости не передают! О спектакле в Михайловском театре, о том, что вот теперь Великим постом, кроме первой, четвёртой и страстной недель, будут разрешены представления в Большом и Александрийском театрах, что приезжает немецкая труппа, о том, как танцевали на масленице Петипа и Вазем, и что Вазем вовсе не лучше Соколовой, и о том, что вот упорно говорят, что сегодня государь даст конституцию, и хорошо ли это будет?..
– Неужели у нас – парламент? – говорит бледный поручик Гренадерского полка. – Русский парламент! Не звучит как-то…
– Да вот – газеты пишут…
– Ну мало ли что они пишут? Всё одна брехня!..
– A mamselle de Sa Majeste будет императрицей?..
– Ну-ну!..
– Слышали – Желябов арестован…
– Это кто же такой – Желябов?..
– А тот, знаете, что подкопы на железных дорогах делал… Народоволец…
– По всем ним верёвка плачет…
– М-мер-рзавцы!..
– На такого государя делать покушения!..
– А?.. Не узнаёшь?.. А помнишь – «на Шипке всё спокойно», и мы подошли тогда…
– Боже мой!.. Пустынин!.. Какими судьбами!.. У Брофта с тобой на «ты» выпили…
– И пили и пели под «Postilion»…
– Да вот и война прошла. Славян освободили… Ты что же?..
– В Академии грызу гранит науки… Говорят, – конституция будет.
– Ничего такого, милый, не слыхал…
– Пора и нам в Европу…
Шумит разговор, двоится эхом, перескакивает с одной темы на другую.
– Радецкому – Белого Орла…
– Рыкачёв получил лейб-гвардии Волынский полк.
– Серёгина на семь суток на Сенную площадь упекли…
– За дело… Сумасброд! А на Сенной – неважно… При Комендантском-то много лучше.
– Среди морских офицеров оказались народовольцы…
– Какой ужас!..
– Некий Дегаев их выдал…
– Какая мерзость – в офицерской среде заговоры и доносы.
– А декабристы?
От ворот манежа, отражаясь эхом, раздаётся голос унтер-офицера манежной команды. Откуда только подбирали эту команду таких голосистых унтеров?!
– Его им-пер-ратор-рское высочество великий князь Николай Николаевич стар-ршой изволят ех-ха-а-ать!!
Двоится, троится манежное эхо. Стихают, умолкают разговоры в офицерских группах. Всё подтягивается и подравнивается. По ту сторону манежа раздаётся одинокая команда дежурного по караулам:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213