Он всегда считал этого типа каким-нибудь мелким бизнесменом… к примеру, страховым агентом, имевшим пристрастие к карточным играм. Но ваши слова и то, как этот человек на них отреагировал, заставили Джорджа увидеть вещи в ином свете. Он понял, что его попросту надували. Так же, как поступали там с другим завсегдатаем, бывшим брокером по фамилии Нидхэм. По сути дела Джордж…— Сколько он спустил? — спросил прокурор. Стэплтон нахмурился.— Довольно значительную сумму. Но я хотел обсудить с вами другое, Селби.— Что конкретно?— Мне кажется, что «Пальмовая хижина» превратилась в реальную угрозу для нашей молодежи. Она должна быть уничтожена, вырвана с корнем.— Там больше не будет игорного притона, это я вам обещаю, — произнес Селби, нахмурившись.— Прекрасно. В крайнем случае, когда наступит время переоформлять лицензию, можно будет им в этом отказать. Ну а пока, если бы вы смогли привлечь владельца к суду на основании какого-нибудь конкретного факта игры, это послужило бы ему хорошим уроком.— Я подумаю. Конечно, для возбуждения судебного дела необходимо располагать уликами. Однако надеюсь, что добытого мной сегодня утром вещественного доказательства будет достаточно для обоснования иска.— Могу я узнать, о каком доказательстве идет речь?Селби вынул из кармана пиджака сложенную вдвое долговую расписку Джорджа.— Когда сегодня утром шериф и я накрыли игроков, Триггс, владелец «Хижины», пытался было утверждать, что компания перекидывалась в карты просто на интерес и что никакие деньги в игру вовлечены не были. Однако я слышал, как ваш сын объявлял ставку, и в подтверждение этого на кону имелась долговая расписка на сто долларов за его подписью. Таким образом, можно смело утверждать, что…Стэплтон нахмурился.— Извините, что перебиваю, Селби, — произнес он. — Я понял ситуацию и, видимо, знаю, что вы собираетесь сказать. Что ж, я двумя руками за то, чтобы прикрыть эту «Пальмовую хижину». Я уверен, что от этого наш город вздохнет свободней. Но я очень не хотел бы, чтобы в скандал оказалась замешана моя фамилия. Будет лучше, если вы опустите все, что касается сегодняшней игры, и попробуете возбудить дело на основании какого-нибудь иного факта.Прокурор аккуратно сложил расписку и убрал ее обратно в карман.— К сожалению, других улик у меня нет, — произнес он.Лицо Стэплтона помрачнело.— Да, ситуация весьма щекотливая. Но вы, Селби, человек благоразумный и, смело могу сказать, находчивый. Не сомневаюсь, вы отыщете какой-нибудь выход. Единственное, о чем я вас прошу, это не упоминать имя моего сына.— Я еще не определился, стоит ли привлекать Триггса к суду или нет.— Кажется, я только что объяснил вам, что не могу допустить, чтобы фамилия Стэплтона упоминалась в этом графстве в связи с уголовным разбирательством! Я не позволю, чтобы мой сын оказался замешан в скандал с игорным притоном! — произнес Стэплтон рассерженно.— Если я все-таки решу возбудить дело, — невозмутимо продолжал Селби, — мне, конечно, придется привлечь эту расписку в качестве вещественного доказательства. В противном случае, могу вас заверить, никакой огласки допущено не будет.Щеки Стэплтона приобрели кирпично-красный оттенок.— Затрудняюсь судить, достаточно ли хорошо вы меня поняли, мистер Селби, — произнес он. — Я не хочу, чтобы вы возбуждали это дело.— Именно так я и понял ваши слова.— Тогда все в порядке, — сказал Стэплтон, откидываясь на спинку кресла и улыбаясь. — Я просто боялся, что не совсем ясно выразился.— Я прекрасно вас понял, мистер Стэплтон, — произнес Селби, вставая.Стэплтон взял наполовину выкуренную сигару, удовлетворенно затянулся и кивнул.— Думаю, что недопонимание — целиком на вашей стороне, — продолжал прокурор. — Это вы меня недостаточно хорошо поняли.— О чем вы, Селби?— Мне кажется, что вы меня недостаточно хорошо поняли, когда я сказал, что оставляю за собой право решать, привлекать или не привлекать Триггса к суду на основании имеющейся в моем распоряжении улики.Стэплтон вскочил со своего кресла.— Значит, вы игнорируете мою просьбу?— Почему же? Просто я стою перед лицом выбора, и я сделаю его так, как мне велит мой долг, — ответил Селби.— В таком случае я вынужден попросить вас вернуть мне долговую расписку Джорджа.— Очень сожалею, но этот документ является вещественным доказательством.— Иными словами, вы собираетесь использовать его в качестве улики против моего сына?Нет, не против вашего сына. Против Оскара Триггса.— Это по сути одно и то же.Селби пожал плечами. Стэплтон подался всем телом вперед, уперев стиснутые в кулаки пальцы в крышку стола.— Мне кажется, Селби, что сейчас вы совершаете крупнейшую политическую ошибку, — медленно проговорил он.— Это значит, что вы наконец-то меня поняли, мистер Стэплтон, — улыбнулся прокурор.Стэплтон метнул в него сердитый взгляд.— Послушайте, Селби, я слишком занят, чтобы активно интересоваться местной политикой. Вы что, хотите отомстить мне за то, что я не стал помогать вам во время прошлой предвыборной кампании?— Что вы! Ни в коем случае.— Учтите, эти выборы — не последние, — предупредил Стэплтон, — и я всегда могу выкроить немного времени, когда того требуют мои интересы.— Я понимаю.— Вы хотите остаться на очередной срок?— Возможно.— Полагаю, вы отдаете себе отчет, что мое мнение в этом городе имеет значительный вес?— Безусловно, — ответил Селби. — В свою очередь я хочу, чтобы вы, мистер Стэплтон, запомнили вот что: меня избрали окружным прокурором для того, чтобы я выполнял свой долг так, как мне велит моя совесть. И я буду выполнять его, невзирая на то, чьи интересы это задевает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64