Она мрачно усмехнулась.
– Это не то, о чем можно говорить публично. Если бы люди узнали, что мы – странствующие маги, попросту говоря Вечные Странники, – взяли на себя ответственность за Черного, они бы захотели разобраться, как мы это допустили. Даже если бы какие-нибудь кланы предъявили претензии, между странствующими магами и злом не было связи. Иначе в того Черного воплотился бы сам Сталкер, и нам пришлось бы отречься от наших задач. – Она воткнула следующую мермори в землю и продолжила: – Я помню дискуссию на последнем собрании. Один из Отцов клана предложил, чтобы мы оставили поиски зла. Он говорил такие вещи: «Мы уничтожили Мрак, выполнили задачи, поставленные нам Древними Магами. Нам надо осесть, пока есть хорошая земля, никем не востребованная». Затем встал мой отец и заявил: «Самонадеянность всегда была бичом Вечных Странников. Черный был не Сталкером, а только человеком, подкупленным им. Мой дед узнал эту историю от своих предков. Когда Ворон встал лицом к лицу с Черным и превратил его в прах, возвратив все на круги своя, он сказал всем, что создание никогда не касалось камней Колосса. В тот день мы воевали с настоящим злом, но наша задача остается прежней». – Сэра слегка улыбнулась от воспоминаний: – Мой отец прекрасно умел произвести эффект. Он не ждал дебатов, а покинул кафедру для выступления и больше об этом не говорил. Мой дедушка всегда повторял, что если ты не споришь, тебя не смогут ввести в заблуждение.
– Значит, твой отец считал, что это единственная причина, почему Вечным Странникам приходится переезжать с места на место?
Сэра покачала головой.
– Нет. Этого бы не случилось, если бы они на самом деле хотели осесть. Мне было очень тяжело оставаться здесь. Если надо, я бы пошла за твоим отцом через царство Черного. Оставаться здесь гораздо труднее. Нас правильно назвали Вечными Странниками.
Джес молча пошел за ней, а она снова взяла следующую партию. Джес умел хорошо молчать.
– Помню, как в детстве я была на двух собраниях, – сказала она, вынимая следующую мермори и вертикально втыкая в землю. – На первом как раз чуть больше двухсот кланов имели двести тридцать мермори. Я прекрасно помню, как моя мама волновалась, почему их так мало. Она умерла незадолго до второго собрания, когда мне было тринадцать лет. Там уже их было меньше двухсот… и во многих кланах их было больше одного.
Самые большие мермори она оставила напоследок, отведя для них самый большой уголок луга.
– Мермори были слишком опасны, чтобы позволить им существовать самим по себе, не применив мер безопасности. Поэтому Хиннум наложил на них такие чары, чтобы в конечном итоге они нашли свой путь в руки самого старшего из близких родственников тех магов, которые умерли и чьи мермори остались без присмотра.
– Мама, – с заминкой произнес Джес. – Здесь двести двадцать четыре мермори.
– Я знаю, – прошептала она. – Я получила какое-то количество, когда вышла замуж за твоего отца. Сегодня я купила восемьдесят три у жестянщика.
– Восемьдесят три, – произнес он, испугавшись потери, и в эту минуту физически можно было ощутить ауру опасности, излучаемую Джесом. – Как ты за них заплатила? Они же из чистого серебра и стоят больше…
– Люди никогда не видят, что они серебряные, – ответила она, снова вымеряя расстояние для большой мермори. – Иногда они выглядят железными и даже деревянными. Большинству людей не нравится их внешний вид. Я за все заплатила шесть медяков, а торговец, у которого я их приобрела, скоро совсем забудет, что их купила именно я. Он будет только помнить, что преуспел в сделке.
– А-а-а… – понял он и, пройдя немного рядом с ней, постепенно растаял в ночи. Напрямую теперь его вряд ли увидишь…
Только боковым зрением она заметила его мимолетное появление. Иногда она видела мужчину, очень похожего на ее мужа, только более опасного. А другой раз видела темного зверя, рыскающего на четырех лапах. Иногда она поворачивала голову и прямо смотрела на него так пристально и долго, что он таял в ночи. Она знала, что это только иллюзия, хотя он мог принимать вид любого животного, какого захочет. Но иллюзия или нет, а ей становилось не по себе.
Что ими делают? – спросил он в заключение. Она воткнула последнюю в землю.
– Сейчас покажу. Пойдем со мной.
Луг был на пригорке, и она повела сына на самый верх. Она никогда раньше не делала этого с таким количеством мермори. На собраниях старейшины от всех семей становились в круг и произносили нараспев определенные заклинания.
Она раскинула руки и торжественно закричала:
– Ишаван шее давенадре ховена Хиннумадран. Прошло так много времени с тех пор, как она разрешала себе применить такую магию. Время от времени она использовала только чуточку своей магической силы – когда они сажали растения или когда она защищала свой кусочек земли от опасных горных животных.
Даже после длительного перерыва ее зов превратился в гудящий поток энергии от нее к земле. Громкий раскат прошел сквозь почву к зарождающимся росткам травы.
Джес, испугавшись, испустил рычание, когда поляна осветилась окошками двухсот двадцати четырех домов. Некоторые были даже меньше, чем их хибара, но большинство были такими же, как самые большие дома в Редерне. Совершенно случайно она разместила два соседних таким образом, что они объединились, выделяя стену – она выглядела так правдоподобно, что Сэра засомневалась, может, дома располагались в непосредственной близости от настоящего Колосса. По углам располагались маленькие замки. Архитектура строений была бесспорно чужестранной, окна открытые и круглые, крыши покрыты зеленой черепицей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120