В течение трех месяцев прибывали грузовики
с заключенными. По одному или небольшими группами их вводили в помещение,
находившееся недалеко от печи, раздевали догола, били по голове и, когда
жертва теряла сознание, бросали в печь. Так продолжалось около трех месяцев,
то есть до конца февраля 1942 года, когда печь была разрушена".
ЭГОН БЕРГЕР:
"В течение некоторого времени я прислушивался в мастерской, находившейся
вблизи крематория, к тому, что там происходит. Вначале я слышал крики о
помощи, плач и стон, потом стук, напоминающий шум падающих тяжелых железных
дверей. Потом наступала тишина, из дымохода печи появлялся огонь, а вскоре
вновь раздавались пронзительные крики новой жертвы".
Усташи сжигали в этой печи узников из самого лагеря, обычно старых, немощных
и больных. В соответствии с показаниями свидетелей, количество женщин и
детей, доставленных из лагеря в Стара-Градишке, составило около 5 тыс.
человек, а количество женщин и детей, привезенных из других лагерей,- около
10 тыс. человек.
Свидетель БРАНКО БАЛИЯ утверждает, что слышал от усташей, что в печь бросали
и живых людей в полном сознании.
УНЕСЕННЫЕ РЕКОЙ
САВА. В течение всего 1942 года одна за другой прибывали партии мужчин,
женщин и детей, которых, не завозя в лагерь в Ясеноваце, переправляли через
Саву и там уничтожали. Общая численность таких жертв превышает число
уничтоженных узников лагеря.
ЯКОБ ФИНЦИ:
"... В первой половине марта 1942 года усташи учинили резню над 3 тыс.
заключенных лагеря Ясеновац, чьи имена так и не удалось установить.
Резня продолжалась в течение десяти дней. Размозжив жертвам головы тупыми
предметами, усташи избивали их деревянными кольями и железными прутьями до
такой степени, что тела их становились черными, изуродованными. Они забивали
гвозди в тело, отрезали руки, ноги и т. д. Десять дней спустя около
пятидесяти могильщиков зарыли трупы за пределами лагеря на так называемом
"кладбище", а также в том месте, где эти зверские убийства были совершены".
В конце 1942 года ожидалось прибытие в Ясеновац новых партий узников.
Поскольку места в лагере не было, усташи решили избавиться от части узников.
Три дня усташи-надзиратели по ночам отбирали в бараках старых, больных и
ослабевших евреев. К 19 ноября 1942 года количество таких узников достигло
800 человек. Изолировав обреченных в отдельном помещении, усташи переправили
их затем ночью лодками через Саву в Градину, где заставили выкопать для себя
могилы, после чего уничтожили и закопали.
С марта и до конца 1942 года лагерь-Ш-С был переполнен узниками, в том числе
женщинами и детьми, которых усташи доставляли сюда с целью уничтожения.
Усташи согнали со всей территории "НГХ" в лагерь Ясеновац цыган - около 40
тыс. человек. Их разместили на голом пустыре между старым проволочным
ограждением и высоким забором под открытым небом в северо-восточной части
лагеря. Обнеся ее колючей проволокой, усташи назвали это место лагерь-III-C.
Сразу же после прибытия цыган в лагерь их стали партиями переправлять в
Градину и убивать. В результате все они были уничтожены, за исключением
нескольких человек, которых они использовали в качестве могильщиков, а
позднее - и палачей.
На смену уничтоженным цыганам усташи доставляли новые партии заключенных,
которых они почти ежедневно убивали, так что лагерь-III-С в 1942 году
превратился в перевалочный пункт для сотен тысяч жертв. В конце 1942 года в
лагере-III-С осталось всего 160 узников, главным образом из числа
интеллигенции.
Комендант лагеря Ивица Маткович решил покончить и с ними, уморив их голодом.
Он хотел выяснить, сколько времени человек может прожить без пищи и воды. По
его приказу была усилена охрана, объявлено, что каждый, кто осмелится
передать еду в лагерь-III-С, будет убит на месте. Чтобы запугать других
заключенных, отбить у них охоту даже приближаться к колючей проволоке,
Маткович установил там большой щит с надписью "сыпной тиф".
Наиболее слабые и больные скончались уже через несколько дней. Но около
сорока заключенных продержались в течение нескольких недель. Съев всю траву
на территории лагеря, они, обезумевшие от голода, занялись каннибализмом.
НИКОЛА КУХАДА:
"В конце 1942 года я производил дезинфекцию боксов в одном из бараков,
расположенных метрах в четырех от лагеря-С.
Находясь на чердаке строения, я из любопытства отодвинул несколько досок на
крыше, чтобы посмотреть, что делают узники в лагере-III-С, к которому никто
не смел далее приближаться, о чем предупреждал установленный щит с надписью
"сыпной тиф".
Я увидел, как некоторые из узников, уже 17 дней не получавшие еды, отодрав
кусок мяса от трупов умерших, тут же съедали его. Некоторые свидетели
наблюдали ночью издалека за тем, что происходило в лагере. Двое из них,
Брайер и Риболи, утверждают, что видели, как узники лагеря-III-С жарили и
ели мясо умерших. Это можно было хорошо разглядеть, так как весь лагерь был
освещен.
Когда один из заключенных сказал Ивице Матковичу о том, что он видел в
лагере-III-С, тот расхохотался и ответил: ""...Тебе, как интеллигентному
человеку, следовало бы знать, что мертвечина - яд, от которого быстро
умирают. Пусть себе жарят и едят, скорее сдохнут. И так уж это слишком
затянулось"".
Но они не умирали, более того, однажды ночью предприняли попытку пробраться
между рядами проволоки к Саве. Стражники-усташи их заметили, схватили и
доложили Матковичу, который приказал переправить оставшихся 35 узников
лагеря-III-С через Саву в Градину и поместить в один из сельских домов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92