"В те дни по всем деревням общины Чемерници управляющий общины Йосип Живчич
объявил, что все сербы - мужчины в возрасте от 16 до 60 лет - должны в
обязательном порядке явиться в Вргинмост, где их будут ждать католические
священники, которые обратят их в католическую веру. Тогда никто больше не
посмеет придираться к перекрещенным сербам, и они будут равноправны с
хорватами. Одновременно в распоряжении значилось, что те сербы, которые не
явятся в Вргинмост на крещение, будут убиты у себя дома..."
По словам Бакича, это же распоряжение было объявлено и в других общинах
района Вргинмост. А в назначенный день только из Чемерници в Вргинмост
прибыло на "крещение" около 1600 сербов. И еще около 700 из других
близлежащих мест. Но вместо ожидаемых католических священников и "крещения"
вооруженные пулеметами и винтовками усташи окружили более 2000 сербов и
погнали их в Соколану.
Людей охватила паника. Они поняли, что их ждет. Наиболее смелые среди
обманутых попытались вырваться из кольца усташей. Многим это удалось - около
400 человек сбежали. Оставшихся 1800 человек с трудом вместила в себя тюрьма
в Соколане. В ней сербы провели всю ночь, они ждали самого худшего.
На следующий день все стало ясно. Особенно когда их стали заталкивать в
грузовики, а затем привезли в Глину и заперли в православной церкви.
Известный усташ ЙОСИП МИСОН, один из главных участников этой бойни,
рассказывал:
"Я собрал в районе Вргинмост около двух тысяч сербов под предлогом крещения.
Затем я приказал пулеметчикам окружить их и отправить на грузовиках в район
Глины, где они были уничтожены".
Впечатляюще звучит рассказ ФРАНЦА ЖУЖЕКА, католического священника церкви
св. Ивана в Глине:
"Я вспоминаю этот день по церковным книгам. Сербов везли через город на
грузовиках и автобусах из района Вргинмост. Их свозили в православную
церковь, а затем везли дальше в Хаджер и Прекопу, где их убивали. В тот день
один из сербов, которых впоследствии заточили в церкви, позвал меня
посмотреть, как там все выглядит. Я пришел и увидел битком набитую людьми
церковь, в которой стоял спертый воздух, так как многие вынуждены были
справлять нужду прямо там же, и некоторые теряли сознание от духоты.
Церковная утварь была повреждена, многое было уже уничтожено. Увидев меня,
они, не скрывая страха, спрашивали, что с ними будет. Я не могу сказать
точно, сколько людей было заперто в церкви, но судя по тому, что
православная церковь по размерам была такой же, как и католическая, думаю,
что там могло находиться до 700 человек".
Особенно тягостное впечатление производит свидетельство АНТУНА ГРЕГУРИЧА,
строителя из Юкинаца:
"Я видел, как сербов на грузовиках привозили в церковь, а затем их везли в
Глинско-Ново-Село и там убивали. В одном грузовике я увидел торговца Малбашу
из Вргинмоста, кажется, его звали Джуро. О том, что их везли в
Глинско-Ново-Село, я понял в тот вечер из разговора убийц-усташей Янко
Кихалича, Николы Крешталицы и Пайи Крешталицы в закусочной Зибара в Юкинаце.
Они говорили, что сербов убивают в Глинско-Ново-Селе. Усташи принесли
что-то, завернутое в бумагу, они показывали этот сверток посетителям, а
затем Янко Кихалич потребовал у жены хозяина Лерки Зибар масла, чтобы
зажарить сердце. В ответ на ее вопрос, что это за сердце, они начали
хохотать и рассказали, что это сердце серба, которому они в ГлинскоНово-Селе
нанесли семь ран; потом, бросив его на землю, рассекли ему грудь и вынули
сердце, которое еще билось в их руках. Поскольку потрясенная жена хозяина не
захотела выполнить это требование, они снова завернули сердце в бумагу.
Дальше я уже не помню, что было..."
Об этом зверстве вспоминает и ЛЕРКА ЗИБАР, учительница из Юкинаца:
"Я не помню точно, когда это случилось. Думаю, что в конце июля 1941 года,
под вечер. Перед нашей закусочной остановился грузовик, и из него вышли
усташи Янко Кихалич, Стево Крешталица и Пайо Крешталица. Они были пьяны.
Ввалились в закусочную. Через некоторое время Янко Кихалич постучал в дверь
кухни, где я находилась, требуя, чтобы я дала ему горячей воды. На мой
вопрос, зачем ему горячая вода, он ответил: "Вот тут у меня человеческое
сердце, можешь посмотреть". Моя падчерица Вера Зибар - тогда ей было 12 лет
- прибежала на кухню и стала упрашивать меня не разрешать жарить это сердце.
Посетители, присутствовавшие в закусочной в то время, позже рассказывали,
что вместе с сердцем в свертке находились и человеческие глаза, но я их не
видела. Меня охватил ужас, и мы с мужем выпроводили их на улицу, закрыли
закусочную..."
Однако усташи не всех убивали подобным образом. По словам свидетелей, им
надоедало однообразие.
Рассказывает АНДРИЕ ШОЛНЕКОВИЧ:
"Последняя группа осталась в церкви. Я не знаю, сколько их было там, но в
городе ходили разговоры, что несколько сот человек. Церковь была набита
битком. С жертвами расправились в разгар полевых работ, в ночь с 29 на 30
июля 1941 года".
"В то время,- вспоминает АНТЕ ШЕШЕРИН из Глины,- я работал на городской
электростанции. Думаю, что было около 23 часов, когда ко мне подошел Никола
Шафар, в прошлом крестьянин из Кихалаца, торговавший до недавнего времени
железнодорожными шпалами, ставший усташом, который был известен своими
зверствами. Он приказал мне отключить электрическое освещение в городе и не
включать без его разрешения. Я сразу же отключил освещение и спустя
некоторое время вышел из здания, чтобы посмотреть, что происходит на улице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92