.. И тут же Элисса одёрнула себя. Тор — просто воспоминание… воспоминание, в которое не стоит погружаться. Они больше никогда не увидятся.Сделав над собой усилие, Элисса развернула свои пергаменты и занялась переводом.
— Послушница Ксантия очень впечатлительна. В Карем-боше ей никогда не было… скажем так, уютно.Тор услышал предупреждение, скрытое в этих словах.— А разве женщины остаются в Академии не по доброй воле? — спросил он, чтобы сменить тему разговора.— Не всегда, почтенный. Например, Ксантия оказалась здесь ребёнком четырёх лун от роду. Её мать, Чувствующую, заклеймили, а односельчане боялись за девочку и привезли её в Академию.— Понимаю…— Подождите, я не закончила. Когда Ксантия немного выросла и поняла, что может не рассчитывать на свободу, она взбунтовалась, и этот бунт не прекращается до сих пор. Никто из послушниц не выказывает столько недовольства, как Ксантия. Из неё могла бы получиться великолепная Старейшина — но, к сожалению, никогда не получится. При том, что она очень умна, прекрасно разбирается в Тёмном Искусстве… Хотя мы, конечно, никогда не прибегаем к этим знаниям, — быстро добавила Старейшина. — Ксантия хорошо понимает, по каким причинам человек может пасть жертвой тьмы.— Однако взялась именно за эту тему? — у Тора разыгралось любопытство.— О да. Она знает все древние заклинания и заговоры, которые давно вышли из употребления. Но ей тоже запрещено их применять. Наша задача — просто изучать историю. Работу Ксантии трудно переоценить. Она не потеряет значения для Таллинора ещё много сотен лет.— Конечно, — Тор кивнул, потягивая чай с лимоном, и мельком оглядел прелестную комнату, где они сидели. — Я немного побродил по Академии, Старейшина Айрис. Это просто потрясающе. Искренне надеюсь, что мне будет позволено увидеть больше… но, насколько я понимаю, ходить по этим великолепным залам в одиночку посторонним запрещено. Мне нужна провожатая.— Я позволю Ксантии стать вашей провожатой, почтенный Гинт, — в голосе Старейшины снова появились ледяные нотки, — поскольку понимаю, что именно этого вы и добиваетесь. Не могу вас осуждать. Полагаю, одна мысль о променаде в обществе какой-нибудь пожилой Старейшины превращает его из удовольствия в скучную обязанность…Она подняла руку, пресекая его возражения.— Ксантии это тоже пойдёт на пользу. До Празднеств осталось три дня, и я рада, что вы проведёте это время среди нас, посвятив его осмотру Карембоша. Осмелюсь лишь напомнить о правилах, которые здесь действуют.— Простите, что перебиваю вас, Старейшина Айрис. Почтенный Меркуд не жалел сил, чтобы втолковать мне, на чём стоит Академия и какие правила обеспечивают насельникам особое положение и… неприкосновенность.Тор приблизился к ней, и на его лице не было даже тени насмешки.— Я приехал сюда учиться. Я никоим образом не собираюсь добиваться, чтобы ради меня изменяли порядки, принятые для всех. И тем паче не собираюсь их нарушать. Я понимаю ваши опасения, но… Поверьте, Старейшина, у меня на уме только наука.Айрис глубокомысленно кивнула.— Я дам Ксантии соответствующие указания. Думаю, для неё это будет ценный опыт. И, надеюсь, вы воспользуетесь возможностью пообщаться со всеми Старейшинами. Вы увидите, своими глазами, почтенный: Академия — это удивительное место.— Спасибо, — пылко ответил Тор. — Мне будет что рассказать во Дворце.— И непременно посетите наши архивы. Там вы сможете узнать много любопытных вещей. Скажите Ксантии, чтобы она представила вас нашему архивариусу… — Старейшина грустно улыбнулась. — Сама она вам этого не предложит. Скоро у нас выборы Старейшины. Ксантия боится, что выберут девушку, которая работает в архиве, а не её. Должна сказать, я очень разочарована. До сих пор они так славно дружили…На этом аудиенция была закончена. Тор был счастлив покинуть аудиторию: сварливая старуха подвергла его настоящему допросу. Но уже через несколько минут все забылось: на главном дворе Тора ждала Ксантия.— Доброе утро, почтенный Гинт.Наверно, все мужчины заглядываются на такую красавицу! Сегодня девушка искусно заплела свои блестящие тёмные волосы — словно для того, чтобы подчеркнуть совершенный овал лица. Сейчас, при ярком солнечном свете, Тор отметил, что оливковая смуглота лишь оттеняет белизну ровных зубов, а глаза сияют ещё ярче, чем вчера.И ещё его позабавило то, как она его разглядывает.— Простите? Ксантия рассмеялась.— Я спросила: как вам такое удалось?— Сестры Скорби не устояли перед моим обаянием.— Позвольте усомниться. Старейшины не поймут, чтоимеют дело с мужским обаянием. Даже если оно подойдёт к ним и укусит за…— О, Старейшина Мэй! — Тор поклонился пожилой женщине, которая пересекала двор. Девушка стояла к ней спиной и не заметила, как та появилась. — Ксантия как раз рассказывает о вашем исследовании целебных трав. Блестящая работа!Старейшина расцвела. Тор тут же получил приглашение посетить её покои, от которого «не посмел отказаться», и взглядом показал Ксантии, что ей следует быть осторожней.Это утро показалось Ксантии слишком коротким. Он был просто великолепен, этот Торкин Гинт — или Тор, как он предложил себя называть. Остроумный, образованный, знающий толк в шутке… Как с ним интересно! Прогулка по залам Академии стала подлинным наслаждением. К тому же познания Ксантии явно произвели на него впечатление.Но тут, к её досаде, зазвенел обеденный колокол.— Ты к нам присоединишься? — Ксантия подарила Тору соблазнительную улыбку. — Я хочу показать тебя другим послушницам.— Какое искушение… Старейшина Айрис как раз настаивала, чтобы я встретился с вашим архивариусом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153