Она наблюдала за мужем и нежно улыбалась. Он не был красавцем, таким как Деймон Райдер, но с ним не мог сравниться ни один мужчина в Англии. Не был он и таким элегантным, как граф Драммонд, не был внушительным великаном, как Эрик Форд, или таким худощавым и щеголеватым, как Раф Далтон. Но он был неповторим, никто другой не мог заставить ее сердце биться так сильно.
Майлс сидел в одной рубашке, без смокинга, в его взъерошенных волосах играли отблески каминного огня, который малиновым абрисом очертил его профиль и придал коротким, но пышным ресницам золотистый оттенок. Его глаза могли быть ледяными или серебристо-голубыми, но когда они смотрели на нее со страстью, их теплота заставляла ее трепетать. Она считала его по-своему более привлекательным, чем Деймон; несомненно, не менее умным, чем Драммонд, и гораздо более добрым. Он… Аннабелла помедлила, осознав, что ей повезло больше, чем она того заслуживала.
Она вышла замуж, оттого что не могла встречать в одиночестве еще один сезон, и нашла в муже человека, с которым ей больше не хотелось расставаться. Она нашла родную душу в тот период своей жизни, когда серьезно начала опасаться, что потеряла свою. Но он своей добротой и умом, с непревзойденным умением, шаг за шагом, помог ей вновь обрести себя.
Было время, когда ей требовалось признание и восхищение всех мужчин, но даже это не могло заполнить пустоту в ее сердце. Теперь она знала, что ей необходима любовь одного этого человека, потому что он стал ее сутью. Она придавала такое значение своей внешности, поскольку считала, что это единственное, что у нее есть. Он заставил ее поверить в себя. Другие мужчины были всего лишь ее спортивными призами, даже Деймон, которого она воображала великой любовью своей юности. Теперь Белла знала, что такое любовь, и могла лишь поражаться своим прежним представлениям о ней. Любовь — это дружба и желание, абсолютное доверие и потребность в человеке во всех смыслах. Для нее любовь — это Майлс. Ей так невероятно повезло, думала она, стоя в дверях и глядя на него.
Майлс поднял голову и взглянул на нее, словно сила ее желания проникла в его мысли. Он не улыбался.
— Аннабелла, — сказал он, поднимаясь со стула, — в чем дело? Ты хорошо себя чувствуешь?
— О Боже! — воскликнула она беспечно. — Неужели этот вопрос мне будут задавать до конца моей жизни? Я чувствую себя прекрасно, я беспокоюсь, не заболел ли ты. Уже поздно, почему ты не ложишься?
— Я еще не устал.
— Вот как.
Аннабелла прошла через комнату и села, поджав под себя ноги, в одно из больших кресел, стоявших у камина. Она поежилась, почувствовав сквозь халат, как замерзли ее ступни.
— Ну а я никак не могла заснуть. Я еще слишком возбуждена после этого бала. Как чудесно все прошло у Камиллы! Кавалеры буквально выстраивались в очередь, чтобы станцевать с ней еще один танец. Я только направляла их к ней, а им уже не хотелось ее покидать. Должна признаться, я не знаю, как ей это удается. Я не хочу сказать, что она лишена привлекательности, — быстро добавила Аннабелла, потому что Майлс не отвечал, а лишь сидел и серьезно смотрел на нее. — Она очень красивая девушка, — продолжала Аннабелла, — но дело не в этом. Настоящие жемчужины оставались без внимания, в то время как мужчины толпились вокруг нее. Признаюсь, я была обеспокоена, когда представляли свояченицу Деймона. Такая красавица! А младшая дочь Свансонов! Кто бы мог подумать, что самая младшая в этом семействе будет такой привлекательной! Но Камилла затмила их всех. Она заслуживает такого успеха, и я не могу передать тебе, как я счастлива!
Он не отвечал, но она была слишком взвинчена событиями этого вечера, чтобы оставаться спокойной. Ей хотелось, чтобы он вместе с ней занялся подведением итогов. И особенно ей хотелось, чтобы он поздравил ее, отметив, как здорово она выполнила свою задачу. Но возможно, она не заслуживает таких поздравлений. На лице Аннабеллы появилось задумчивое выражение.
— В ее успехе нет моей заслуги. Это только ее успех. Должна признать, я все еще в изумлении. Хотя она всегда очень хорошо одета, ей наплевать на моду. Она не жеманна, как большинство молодых девушек, она громко смеется — если, на ее взгляд, шутка того стоит, и напрямик заявит вам, если нет. Она не флиртует и не строит глазки, как учили делать нас, но мужчины находят огромное удовольствие в ее обществе. О! — сказала она более тихим голосом, широко раскрыв глаза. — Ведь именно поэтому, разве нет?
Майлс по-прежнему не отвечал и только смотрел на нее, глаза его были полуприкрыты, а лицо спокойно.
Что-то было не так. Аннабелла выпрямилась.
— Я сделала что-то не то?
— Нет. Почему ты спрашиваешь?
— Ты как-то странно смотришь на меня. — Она выдавила смешок. — Я тебя чем-то обидела? Я думала, что ты будешь доволен дебютом Камиллы и тем, что общество вновь меня приняло.
— Я доволен. Камилла держалась хорошо, но это меня не удивило. Что же касается тебя, ты танцевала весь вечер и была первой красавицей бала. Ты, несомненно, прекрасно повеселилась. Чего же еще ты хочешь, Аннабелла? Чтобы я послал тебе цветы? Не сомневаюсь, завтра у тебя и так их будет достаточно. Твои кавалеры отдадут тебе дань. Ты хочешь, чтобы и я это сделал?
Какое-то время она сидела молча, обдумывая его слова. Потом до нее дошло, что ее так поразило, — она услышала фальшивую ноту. Он больше не называл ее Беллой. Она опустила ноги и встала с кресла.
— Ты не должен присылать мне цветы. Да, я танцевала. Да, мне было весело, потому что с моей души свалилась огромная тяжесть.
— Да, ты вновь стала красавицей, — сказал он нетерпеливо. — И несомненно, ты это знаешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94