— И я также ясно вижу, что любовь и вправду делает людей слепыми, как говорят поэты. Ужасно забавно! Ведь ты, дорогой мой
Майлс, не можешь с полной уверенностью заявить, что твоя жена разделяет твои весьма похвальные моральные принципы.
Он выдавил из себя смешок.
— Только если встать на точку зрения пуритан и приравнять вальсирование к занятиям любовью. Но на самом деле это не так. Только представь, каким странным был бы мир, если бы это было так.
— Оставляю тебя наедине с твоей любовью и твоими иллюзиями, — сказала она резко, склонив голову в подобии поклона. — Раньше вы были гораздо более занимательным, сэр. Придется мне поискать кого-то столь же забавного, каким были вы. Может, мне стоит навести справки у вашей жены? Похоже, она знает здесь всех мужчин.
— По крайней мере, — ответил он не менее резким тоном, — каждый мужчина здесь определенно хотел бы с ней познакомиться. — Он поклонился. — Доброго вечера. Удачной охоты, Анжелика.
Она повернулась к нему спиной и ушла. Он же остался стоять, наблюдая за Аннабеллой и мучаясь от того, что так и не заметил ни одного брошенного на него взгляда. Возникало серьезное подозрение, что виконт Пелем ужасный болван. Аннабелла не переставала улыбаться. А он за весь вечер больше ни разу не улыбнулся.
Глава 18
Когда наконец вся компания почти перед самым рассветом вернулась домой, Майлс пожелал спокойной ночи сестре и матери. Он хранил молчание с того момента, когда они сели в карету, чтобы отправиться домой, тогда как его сестра и жена смеялись и трещали без умолку, продолжая обмениваться впечатлениями. Мать выглядела очень утомленной. На его лице словно застыла маска вежливости.
— Все прошло хорошо, я полагаю, — наконец подал реплику Майлс, подходя вместе с ними к лестнице.
— Хорошо? — негодующе воскликнула Камилла. — Хо! Я еще никогда так не веселилась! Думаю, я станцевала с каждым, кто был на балу. Но наступила не больше чем на десять или двенадцать ног.
— Ты имела большой успех, — сказала матушка.
— Кстати, интересно, откуда тебе об этом известно, мама? — с любопытством вставил реплику Майлс. — Ты исчезла очень рано. Должно быть, у тебя не было ни малейших сомнений в успехе Камиллы. Мне сказали, что ты оставила записку, сообщив, что отправилась играть в карты с дамами. Надеюсь, ты выиграла.
Она грустно улыбнулась:
— Не слишком. Но я очень устала. Возможно, сказывается долгая жизнь в деревне. Я не привыкла к лондонскому распорядку, и сегодня вечером я чувствую свои годы.
— Лучше поскорей к нему привыкнуть, — сказала Камилла, — потому что я получила приглашения на дюжину танцевальных вечеров, суаре и балов. И мне хочется побывать на всех!
— С тобой может пойти твоя невестка, — ответила мать.
— Пойду, и с радостью, — ликующе отозвалась Аннабелла. — Завтра мы просмотрим приглашения и выберем самые интересные! — Она с наслаждением потянулась. — О, а я ведь тоже устала! Спокойной ночи, — попрощалась она с Камиллой и поцеловала ее в щеку. — Ты имела потрясающий успех. Все кавалеры, с которыми я танцевала, сказали, что нанесут тебе визит. Тем, кто еще не женат, я сказала, что это возможно. А тем, кто уже женат, я разъяснила, кому именно они могут нанести визит. Думаю, что им понравилась идея встречи с огнем и серой!
Она хихикнула.
— Спокойной ночи, Элис, — добавила Аннабелла более сдержанно. Она начала подниматься по лестнице и обернулась. — Ты идешь? — спросила она Майлса, когда до нее дошло, что он не собирается подниматься.
— Немного погодя, — ответил он.
— Ну хорошо, — сказала Аннабелла. — Я собираюсь лечь. Ты разве не устал?
— Мне нужно еще кое-что сделать, прежде чем я лягу.
— У меня глаза просто закрываются, — заявила Аннабелла. — Разве не странно, что когда мы веселимся, то прекрасно можем бодрствовать, но как только мы оказываемся дома, в ту же секунду словно кто-то вспарывает шов и вся начинка вываливается? — Она хихикнула. — Я сказала своей горничной, чтобы она не дожидалась меня. Поэтому я теперь замолчу, чтобы не перебудить весь дом. Спокойной ночи.
— Аннабелла, — обратилась к ней свекровь, когда они оказались на лестничной площадке.
— Да? — отозвалась Аннабелла, обернувшись. Ее рука уже лежала на ручке двери.
— Завтра я встану поздно, я хочу хорошенько выспаться, нам всем это не помешает. Поэтому я хотела бы сказать тебе пару слов сейчас.
— Ну все, я — спать! — сказала Камилла, громко зевая. — Всем спокойной ночи, увидимся завтра… после того, как я напишу Бернарду. Он просто лопнет от зависти!
Пофыркивая, она прошла по холлу к своей комнате.
— Можно мне зайти, Аннабелла? — тихим голосом спросила Элис. — Ты сказала, что твоя горничная спит, а мне не хочется разговаривать в холле.
— Конечно, — ответила Аннабелла, открывая дверь и впуская ее в комнату. Она обернулась и увидела, что лицо Элис даже в розовом свете лампы, которую специально оставила горничная, серого цвета.
— Вы хорошо себя чувствуете? — быстро спросила Аннабелла.
— Вполне сносно. Я просто смущена. Понимаешь, я… вновь должна обратиться к тебе с просьбой по поводу денег. Я не сказала Майлсу всей правды. Я опять играла сегодня вечером, поскольку мне сказали, что некоторые пожилые дамы играют в салоне на маленькие ставки. И снова проиграла. Я надеялась, что этого не случится, а даже если и случится, то это будет не так страшно. Но представления лондонских дам о маленьких ставках не совпадают с моими. Они играли серьезнее, чем я когда-либо играла, и полагаю, что мое самолюбие не позволило мне остановиться, когда следовало это сделать. Вместо этого я пыталась отыграться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94