– сказала она возбужденно.
– Человек, которого мы видели в летающем замке Лавалитового мира. Я только что заметила его!
– А где он был – заметила?
Анана покачала головой:
– Знаю только, что не в здании. Он шел лесом. Но такие деревья могут расти и на Земле, и в Многоярусном мире, и на сотне других планет. Ни зверей, ни птиц я не видела.
– “Все страньше и страньше” <Цитата из “Алисы в Стране Чудес” Л. Кэрролла. (Пер. Н. Демуровой.)>, – сказал по-английски Кикаха. – Он снова посмотрел вокруг и добавил: – Не думаю, чтобы нам удалось разузнать здесь что-либо еще. Мы не можем без конца сидеть и ждать, надеясь, что мелькнет изображение Рыжего Орка, или незнакомца в старинном костюме, или – хотя видит Бог, как бы мне этого хотелось! – Вольфа с Хрисеидой.
– И все же хорошо бы запомнить дорогу и когда-нибудь вернуться сюда.
– Мы вернемся. А теперь пора уходить. Мне не очень-то улыбается перспектива снова очутиться в башне, но у нас нет выбора.
Они подошли к стене, где находились невидимые врата. Кикаха поднес к губам рог и затрубил. Воздух замерцал, и перед ними появилась каменная башня, где они недавно были. Анана шагнула через врата, Кикаха – за ней. Но он обернулся, чтобы бросить последний взгляд на усыпальницу.
И вдруг увидел, что куб засиял множеством лучей разных цветов и оттенков. Они вспыхивали, гасли и в мгновение ока сменялись новыми. Труп, окутанный оранжевым сиянием, начал медленно погружаться на дно куба.
– Погоди! – крикнул Кикаха.
Но склеп уже скрылся из виду. Кикаха успел лишь заметить, как крышка куба приподнялась.
Кикаха не стал объяснять Анане, зачем он снова трубит в рог. Однако на сей раз вход в гигантскую гробницу не открылся. Их перенесло совсем в другое место.
Кикаха был в отчаянии. Видно, не судьба им вернуться когда-нибудь в усыпальницу.
Он машинально трубил снова и снова, но их все несло и несло по цепи.
Через какое-то время они очутились на цветущей равнине с травой по колено. Далеко впереди темнела кромка леса, за ней вздымалась каменная стена – такая высокая, что вершины ее не было видно. Стена тянулась вправо и влево насколько хватало глаз. В ярко-зеленом небе сияло желтое солнце, такое же яркое, как на Земле.
Им надо было выбежать из зоны действия врат, пока те не понесли их снова по кругу. Кикаха с Ананой подпрыгнули, как два зайца, напуганные койотом, и рванули вперед. Они сразу поняли, на какой планете находятся.
А находились они на планете, именуемой Алофметбин, что в переводе означает “Многоярусный мир”. Эту планету Кикаха любил больше всех. Широкая каменная стена вдали представляла собой один из пяти колоссальных монолитов, из которых состоял Многоярусный мир, созданный в виде Вавилонской башни. Кикаха с Ананой находились на одном из монолитов, хотя и не знали каком.
Когда они остановились, Анана спросила:
– Тебе не кажется, что врата дали нам подозрительно много времени?
Нам удалось от них удрать, а ведь такого раньше не бывало.
– Я думал об этом, – сказал Кикаха. – Но мы не сможем узнать наверняка. И все же ты права: похоже, будто поезд, следующий без остановок, притормозил немного, чтобы дать нам спрыгнуть.
Она кивнула. Лицо ее было угрюмо.
– Боюсь, кое-кто специально это подстроил.
– Рыжий Орк!

Глава 4

– Очень даже возможно, – сказала Анана. – Он вполне мог создать эту цепь, чтобы ловить в нее своих многочисленных врагов. Не исключено, что он сделал это задолго до того, как мы с тобой появились на сцене. Быть может, нам удалось проскользнуть в аварийный выход, который он устроил для себя лично.
– Все может быть. Как говаривала ваша тоанская мыслительница Манату
Ворсион, “порядок складывается из беспорядка, а в беспорядке есть свой собственный порядок”, что бы ни означало сие выражение. Но в любом случае подозрительно мне все это.
– Да ты всегда был подозрительным, разве нет?
– Когда жил на Земле, не был. Там я был всего лишь осмотрительным. Но события, происходившие здесь после моего появления, заставили меня подозревать всех и каждого, за исключением нескольких человек, и просчитывать ситуацию на несколько ходов вперед. Хочешь долго жить – гляди в оба. Это не паранойя. Параноики не просто подозрительны: они принимают за действительность то, что на самом деле существует лишь в их расстроенном мозгу. Опасности же, которые я подозреваю, реальны или могли быть реальными.
– Почти все властители параноики. Паранойя – одна из глубинных составляющих нашей культуры. Большинство тоанов не доверяют никому, кроме самих себя.
– Ну что ж, давай углубимся в страну Паранойю, – со смехом предложил Кикаха.
Они пошли по равнине, бдительно следя за птицами, то и дело поглядывая в небо, внимательно рассматривая траву впереди и оборачиваясь назад. В траве могли прятаться змеи или большие хищники. В небе тоже мог появиться кто-нибудь опасный. Но в течение первого часа на глаза им попадались только мошки в траве да стада четырехрогих антилоп и слонов с четырьмя бивнями, которые паслись поодаль.
А потом в зеленом небе появилась черная точка. Она возникла сзади, но Анана, постоянно оглядывавшаяся через плечо, заметила ее. Несколько минут спустя точка снизилась и приобрела очертания ворона. Ниже он не опустился, но продолжал лететь в том же направлении, что и путники. Глядя, как он описывает круги и постоянно возвращается, Анана с Кикахой заподозрили, что он их преследует.
– Возможно, это один из тех гигантских говорящих воронов, которых Ваннакс создал в своей лаборатории, чтобы они шпионили и доносили ему, пока он был властителем Многоярусного мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93