Это Оукенфилд-Мэнор, усадьба полковника Тарлингтона. Встретимся в девять часов у ворот с внутренней стороны.
Он с некоторым недоумением повторил мои инструкции, потом спросил:
– А револьвер у вас есть?
– При себе нет, – отвечал я. – Нам не рекомендуется носить оружие, и я отлично обхожусь без него. А что?
– Если это Родель, то он очень опасный человек.
– Придется рискнуть. – Я встал. – Значит, жду вас там в девять. – Я повернулся к Маргарет – лицо у нее было не слишком веселое. Я не знал, увидимся ли мы еще, и мне многое хотелось ей сказать, но сейчас я ничего сказать не мог. – Спасибо за чай. Будьте здоровы.
Я поспешно вышел. Кажется, она что-то сказала и проводила меня в переднюю, но я не остановился, не оглянулся, а сорвал с вешалки пальто и шляпу и почти выбежал в холодные, сырые сумерки. Близился уже час затемнения.

9

На Раглан-стрит я нашел записку от инспектора, из которой узнал, что Джо сначала запирался, но в конце концов не выдержал, подписал свое признание и потребовал священника. Но признался он только в том, что нанес удар Шейле и пустил машину в канал. Он отрицал всякую причастность к шпионажу и не выдал никого. Итак, с ним предстояло еще повозиться. Инспектор переслал мне и записку от Периго. Периго сообщал, что обедает сегодня в «Трефовой даме» и надеется, что я составлю ему компанию.
Я пришел туда около половины восьмого, и мы встретились с Периго в баре. Бар был полон, но чего-то словно не хватало. За стойкой растерянная девушка безуспешно пыталась заменить Джо. Мне хотелось выпить, и я сказал об этом Периго.
– Почему же нет? – отозвался он со своей неизменной усмешкой. – У вас сегодня был удачный день.
– Он еще не кончился, – напомнил я. – Главное впереди. И, по-видимому, придется действовать тем же способом, потому что у нас слишком мало улик. Надо не дать им времени сообразить это.
– А в таком случае вы должны быть трезвым и бодрым, – сказал он.
– Насчет бодрости не знаю, а трезвым – безусловно. И все-таки я хочу выпить. – Я хмуро взглянул на публику, густо облепившую стойку и состоявшую главным образом из молодых военных с их подругами. – Я сегодня чувствую себя старым, прокисшим брюзгой. Я всем недоволен – и этой проклятой войной, и Англией, и своими личными делами.
– Вот принесу вам второй, покрепче, и тогда потолкуем, – сказал Периго. Он засеменил к стойке и очень скоро вернулся с двумя новыми коктейлями. Ему как-то всегда удавалось получать все раньше других. – Ну-с, – начал он весело. – Теперь я буду говорить с вами, как мудрый старый дядюшка. Войну мы выиграем, то есть мы непременно разобьем державы оси, ибо, по-моему, союз Америки, России, Китая и Англии непобедим. Дальше – Англия. В ближайшие два года ей предстоит сделать выбор: воспрянуть духом и начать все заново или разлагаться и умирать от старых болезней. Первое достижимо, если она возьмет за шиворот пятьдесят тысяч почтенных влиятельных джентльменов и твердо прикажет им замолчать и прекратить свою деятельность, иначе им найдут другое занятие, весьма неприятное. В прежние времена меня вполне можно было причислить к этим господам. Ну, а что касается вас, Нейлэнд, вы уже не так молоды, чтобы делать мудрые глупости, и еще не так стары, чтобы успокоиться в глупой мудрости. Вам нужна перемена. И, пожалуй, нужна женщина, которую вы любили бы и уважали и которая постоянно твердила бы вам, что вы – чудо. Теперь давайте захватим столик. Война войной, а надо еще разок пообедать как следует, пока это заведение не закрылось или не свело все меню к одному только разбавленному пиву.
В середине обеда Периго объявил:
– Смотрите, наш друг миссис Джесмонд покинула своих мальчиков и направляется сюда. Что мы ей скажем, как вы думаете, Нейлэнд?
– Да первое, что придет в голову, – проворчал я. – Ее ждет парочка приятных сюрпризов.
Но самый большой сюрприз ждал нас. Правда, это произошло чуть позже. Миссис Джесмонд начала с того, что ее тревожит отсутствие Джо, который сегодня в первый раз не вышел на работу.
– Можете не тревожиться, – сказал я. – Джо арестован. Вам придется проститься с Джо, миссис Джесмонд.
– А ведь любопытно, что я никогда не обманывался насчет Джо, – заметил Периго.
– И я тоже, – отозвалась миссис Джесмонд совершенно спокойно. – По-моему, он очень неприятный человек и, наверное, очень испорченный. Но работник он отличный. И «Трефовая дама» без него будет уже не та.
– Боюсь, что «Трефовая дама» вообще скоро будет не та, – усмехнулся Периго.
– Что вы имеете в виду, мистер Периго?
– Не думаю, чтобы вам позволили продолжать, – пояснил Периго. – Ведь как-никак идет война. Не хочу выглядеть в ваших глазах неблагодарным. Меня здесь прекрасно кормили, и мне всегда казалось, что это очень полезное заведение. Нейлэнд, вероятно, со мной согласен. Но боюсь, что вам придется оставить это дело.
– И черный рынок тоже, – прибавил я, поддевая вилкой очередной кусок цыпленка. – Нет-нет, спекулянтами я не занимаюсь. Но если я услышу, что вы это продолжаете, я буду вынужден донести на вас.
– Я не намерена благодарить вас за предупреждение, – мило улыбнулась миссис Джесмонд. – И нахожу, что вы порядочная свинья.
– Ладно. А вы – очаровательный пушистый зверь, но очень уж дорого вы нам обходитесь. Такую роскошь мы не можем себе позволить.
– Он об этом не сожалеет, а я сожалею, дорогая миссис Джесмонд, – сказал Периго. – Вы мне всегда нравились больше, чем я вам. Конечно, я не так молод, как мог бы быть, а вы любите молодежь, и я вполне разделяю ваш вкус. Но я умею ценить женщин.
Она холодно посмотрела на него и обратилась ко мне:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68