Тихо, если не считать хруста и блеска пожаров. Когда я очнулся
настолько, что вернулось обоняние, первое, что я уловил, был кислый запах
дыма.
Это продолжалось несколько минут. Несожженной ткани едва хватило,
чтобы восстановить остальное. Когда здоровье вернулось, моя лохматая
голова лежала, оказывается, на коленях Джинни. Похожим на пересохший
ремень языком я слабо лизнул ее руку. Будь я человеком, я бы предпочел
сохранить позу, приданную мне Вирджинией. Но я был обладающим волчьим
инстинктом волком, и поэтому, приложив максимум усилий, приподнялся и
издал слабый хриплый вой.
- Стив... Боже всемогущий, Стив, ты спас нас! - шептала Джинни. - Еще
несколько минут, и мы бы задохнулись. У меня и сейчас словно песок в
горле.
Спрыгнув с прилавка, к нам подрысил Свартальф. Он выглядел так же
самодовольно, как только может выглядеть кот с подпаленными усами и
бакенбардами. Мяукнул. Вирджиния прерывисто рассмеялась и объяснила:
- Но ты должен этому деятелю пинту сливок или еще что-нибудь вроде.
Как ты склонил чашу весов в нашу сторону, так и он сделал для тебя то же
самое. По крайней мере, подсказал, как помочь тебе.
Я навострил уши.
- Он открыл пивные краны, - сказала она, - а я стала наполнять
кувшины и бросать их через дверь в саламандру. Это стало беспокоить ее,
она уворачивалась. Видимо, ее ослабило действие пара и давление, когда ты
пустил в ход свои челюсти. - Джинни ухватила меня за шею. - Эти секунды,
пока ты удерживал ее... Это же настоящий подвиг!
Пиво! Качаясь, я поднялся на ноги и потащился вглубь пивной. Ничего
не понимающие Свартальф и Джинни следили сзади. Я закусил шубу и показал
мордой на ближайшие стаканы.
- О, понимаю, - Джинни щелкнула пальцами, - ты хочешь пить... Ты же
обезвожен.
Она налила литровую кружку. Захлебываясь, я вылакал ее и показал, что
хочу еще. Джинни покачала головой.
- Ты заставил саламандру убраться, но нам еще предстоит иметь с ней
дело. Далее будет простая вода.
Метаболизм моего звериного тела перераспределил влагу. Я
почувствовал, что окончательно выздоровел. И первая по-настоящему мысль -
надо надеяться, что в дальнейшем пиво не будет тратиться на драку с
духами. Вторая мысль - чтобы ее слова не означали, нам следует заняться
этим как можно скорее.
За все приходится платить. Беда оборотней в том, что, приняв иной
облик, они, естественно, обладают звериным мозгом. Лишь поверху неглубокий
поверхностный слой человеческой личности. Или, говоря проще, будучи
волком, я по человеческим меркам отличался редкостной тупостью. Я был
способен понять лишь одно. Будет лучше, если я снова превращусь в
человека. Поэтому я вышел через открытую дверь в лунный свет и начал
превращаться обратно.
Вы сталкивались когда-нибудь с разъяренной пантерой? Послышались
отборнейшие ругательства. Я визгливо завыл и начал превращаться обратно.
- Подожди-ка, - решительно сказала Джинни. - Если тебя хоть
сколько-то заботит моя девическая стыдливость. - Она сбросила с себя
обгоревшее, хотя еще вполне пригодное к носке, отделанное мехом пальто.
Сомневаюсь, что когда-нибудь кого-либо одевали быстрее. Пальто очень жало
в плечах, но было достаточно длинным - если я вел себя осторожно. Ночной
ветер холодил мои голые колени, зато лицо будто по-прежнему жгла
саламандра.
Это одна из причин, по которым среди моих тревог отсутствовала мысль
о встреченном мною видении. Другая причина - непосредственно угрожавшая
нам опасность. Опасность сиюминутная, реальная. Кроме того, уж очень
неправдоподобно было пережитое мною. Сознательная реконструкция
расплывшегося воспоминания о случившимся причиняло просто физическую боль.
Даже более сильную, чем когда я вспомнил о предыдущем случае. И, наконец,
я был не уверен, что мне вообще хочется думать об этом. В голове
мелькнуло, что дважды, когда я умирал, у меня были схожие видения. Может,
следует обратиться к психиатру? Нет, это было бы глупо. Увиденное - не
более, чем идиосинкразическая реакция на травму. Скорее всего, подобного
рода травм в моей жизни больше не будет.
И я забыл обо всем этом.
Вместо этого я торопливо спросил:
- Теперь куда? Проклятая тварь может быть где угодно.
- Думаю, она околачивается возле студенческого городка, - сказала
Джинни. - Там ей достаточно места, где разгуляться, а она не слишком
торопится. В путь.
Пивной зал тлел. Джинни принесла метлу, и мы взмыли в небо.
- Итак, - сказал я. - Мы ничего не добились, лишь потеряли время.
- Н-нет, не совсем так. Я немного разобралась в ее психологи, - под
нами проносились крыши. Джинни обернулась ко мне. - Саламандру породили
заклинания, и я не знала точно, что она собой представляет. При создании
стихийного духа можно получить практически все, что угодно. Но очевидно,
руководитель парада был убежден, что саламандра должна знать английский. У
нее есть даже рудиментарный интеллект. Учти при этом изменчивую природу
огня. И что мы в результате получаем? Ребенка!
- Ничего себе ребенок! - проворчал я, поплотнее запахиваясь в пальто.
- Нет, нет, Стив, это не важно. Ей присущи две характерные черты,
отличающие ребенка. Ограничивающие его черты. Непредусмотрительность,
беззаботность, бездумность... Умная саламандра не бушевала бы. Она
втихомолку и постепенно накапливала бы силы. А эта даже не понимает, что
ей не следует сжигать всю планету.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96