Вместе с тем оно во многом способствовало и преодолению радиобоязни. Однако сокрушительный удар по недооценке радиосвязи был нанесен другим, тщательно продуманным мероприятием. Оно также не было специально направлено против радиобоязии, а диктовалось потребностями войны, необходимостью повышения устойчивости и мобильности управления войсками.
Суть этого мероприятия состояла в введении штатных, или, как их потом стали называть, личных, радиостанций командующих войсками фронтов и армий. Обсуждая этот вопрос с Василевским, Пересыпкин подчеркивал:
– Правило должно быть железным без каких-либо исключений: где бы ни был командующий – радиостанция должна быть с ним. Это подтянет и нижестоящие штабы: им тоже придется держать радиостанции рядом.
Василевский с большим одобрением ознакомился с подготовленным Пересыпкиным проектом приказа Ставки Верховного Главнокомандования о штатных радиостанциях. Вместе с тем в проекте ставился вопрос о пересмотре общевойсковыми командирами своего отношения к радиосвязи.
– Это только начало, – пояснял Пересыпкин. – Как только у нас станет больше радиостанций, то штатные радиостанции нужно будет ввести и ниже.
Потребность и способность заглядывать в будущее при проведении того или иного мероприятия вообще были характерны для деятельности Пересыпкина. Добившись введения принципа «связь на ступень ниже» во фронтовом звене, он по мере возможности внедрял его в армиях и соединениях. Организуя противодействие вражеской радиоразведке, он уже обдумывал планы перехода в наступление в эфире. И теперь введение штатных радиостанций командующих войсками фронтов и армий являлось лишь первым шагом в осуществлении задуманного им плана всестороннего внедрения радиосвязи в войсках.
В мае 1942 года Ставка Верховного Главнокомандования одобрила предложения Пересыпкина. Забегая вперед, заметим, что в дальнейшем штатные радиостанции получили командиры корпусов и дивизий. И радиосвязь, отпугивавшая в начале войны многих общевойсковых командиров, по мере приобретения опыта ее использования становилась основным, а нередко и единственным средством управления войсками.
Летом и осенью 1942 года основные военные события переместились на южное крыло советско-германского фронта: враг рвался на Кавказ, стремился овладеть Сталинградом. Перед связистами – военными и гражданскими – встали чрезвычайно сложные задачи. До войны по левому берегу Волги проходила единственная магистральная линия связи Саратов – Астрахань. События первых месяцев войны побудили Наркомат связи несколько выправить положение. Были построены линии Астрахань – Гурьев, Уральск – Гурьев, Саратов – Астрахань.
Особенно в тяжелом положении оказалась связь Москвы со штабом Закавказского фронта, располагавшимся в районе Тбилиси. Телеграфные переговоры с ним велись по далекому обходному пути: через Куйбышев, Оренбург, Ташкент, Ашхабад, Красноводск, по специальному кабелю через Каспийское море, Баку и Тбилиси. Телефонной связи Москвы с Тбилиси в то время вообще не было. Таким образом, связь Ставки Верховного Главнокомандования с войсками Закавказского фронта была очень ненадежной. К осени же, когда разгорелась битва за Кавказ, положение со связью Москвы со штабом Закавказского фронта стало нетерпимым. Пересыпкин был вынужден поставить вопрос перед ГКО о срочном сооружении вдоль южного побережья Каспийского моря постоянной линии связи протяженностью 1315 километров. Работы велись в исключительно быстрых темпах. А ведь все необходимое для строительства завозилось за сотни и тысячи километров. Одних только столбов было доставлено через Астрахань по Каспийскому морю 15 тысяч штук. Через 28 суток стационарная телеграфно-телефонная магистраль была сдана в эксплуатацию. Она обеспечила устойчивую связь Ставки Верховного Главнокомандования с Закавказским фронтом и с войсками, дислоцировавшимися в Иране.
Пересыпкин принимал энергичные меры по поддержанию связи Москвы с войсками, сражавшимися в районе Сталинграда. Он направил туда лучших работников Наркомата связи и ГУСКА. И на месте, непосредственно в районе развернувшегося гигантского сражения, военные и гражданские связисты трудились рука об руку. Они вместе восстанавливали поврежденные линии, строили новые, оборудовали узлы связи в городе и на левом берегу Волги.
Особенно тяжело было обеспечивать связь со штабом 62-й армии, находившимся в самом городе. Связисты непрерывно прокладывали кабельные линии через Волгу. Но они часто разрывались артиллерийским и минометным обстрелом, повреждались проходившими судами. К тому же кабели были полевого типа. Промокая, они теряли изоляцию, и связь нарушалась. Такие кабели могли служить не более трех суток. Затем нужно было устанавливать новые. Только с 11 по 13 ноября не работали все кабели, по которым штаб Сталинградского фронта поддерживал связь с входившими в него армиями.
Нужен был специальный подводный кабель. Пересыпкин, что говорится, поднял на ноги все учреждения связи, и в конце концов подходящий кабель нашли в Москве. Сразу же вместе с кабельщиками он был направлен самолетами в район Сталинграда. Прокладка его по дну через Волгу – образец и высокого мастерства, и самоотверженности связистов. Работы велись в ледяной воде под непрерывным артиллерийским обстрелом. В дальнейшем – в ходе боев в районе Сталинграда и при ликвидации окруженной там вражеской группировки – этот кабель сыграл важную рель в управлении войсками.
В разгар кровопролитных боев на Волге Верховное Главнокомандование начало разработку плана операции по разгрому сталинградской группировки противника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119