Так что к XX веку в пределах Египта папируса уже не
было. Только в верховьях Нила сохранились дикорастущие заросли...
Не знаю, что во время нашей экспедиции чувствовали мои спутники,
но я воображала себя этаким древнеегипетским вельможей, или
вельможной супругой, или, на худой конец, кем-то из домочадцев,
в сопровождении которых глава дома прогуливается на лодке среди
густых папирусных зарослей под неумолчный щебет птиц, любуясь их
райским оперением. А иногда и охотясь на них, пользуясь
небольшим бумерангом. Фантазии нетрудно было разыграться:
незадолго до этого путешествия мы побывали в гробницах фараонов
и видели, что на многокилометровых фресках, украсивших их стены,
подобный сюжет повторялся неоднократно. Да и на папирусах,
дошедших до нас, древние художники воспроизводили его почти так
же часто, как и богов. Скорее всего, потому, что обожествляли
фараонов.
Когда точно был изобретен папирус для письма и художеств, не
скажет даже самый знающий египтолог. Известно, что древнейший
экземпляр, найденный археологами, относится к началу третьего
тысячелетия до нашей эры. Мне, признаться, трудно представить
такое расстояние - пять тысяч лет назад от наших дней, хотя и
видела в живую и пирамиды в Гизе, и загадочных сфинксов, и храмы
Луксора, сработанные именно в то время. В одном не сомневаюсь:
бумага, на
которой мы пишем, вряд ли проживет хотя бы треть этого срока. А
жаль...
Банально, конечно, говорить, что изобретение папируса,
заменившего глиняные таблички с клинописью, которые
использовались для всевозможных записей, произвело революцию в
истории цивилизации. Лучше обращусь к юмористической "Всеобщей
истории", изданной в начале века журналом "Сатирикон" и читанной
мною в студенчестве, перед экзаменом по истории отечественной
журналистики. Вот как доходчиво и весело описала она этот этап в
жизни человечества: "Для того чтобы возлюбленный мог как следует
изложить предмету своей любви волнующие его чувства, ему
приходилось отправлять ей целую подводу кирпичей. Прочесть
написанное представляло такую неблагодарную работу, что терпение
девицы лопалось, и она на десятом кирпиче выходила замуж за
другого". Ну как в такой ситуации обойтись без легкого емкого
папируса? Сама жизнь заставила его придумать....
А сколько подвод потребовалось бы, чтобы перевезти знаменитый
Большой папирус Харриса длиной 40,5 метра и шириной 64,25
сантиметра? Конечно, заняться подобными пустяковыми подсчетами
никому, кроме юмористов, не приходило в голову. Зато наука
доподлинно установила, что такие папирусные свитки,
каллиграфически переписанные профессиональными писцами, заменяли
нынешние книги. Кстати, профессия писца была самой почитаемой в
древнем Египте, но об этом чуть позже. А пока вместе с
сотрудниками Института папируса попытаемся превратить крепкий
стебель в почти невесомый лист.
Довольно подробное описание, как это сделать, оставили ученик
Аристотеля Теофраст и римский естествоиспытатель Плиний Старший.
Стебли растения разрезаются вдоль на узкие длинные ленты,
которые затем укладываются в два слоя - одни горизонтально,
другие вертикально, и скрепляются каким-то клеящим веществом,
раскрывают они тайну "папирусной кухни". Просохшие листы
разглаживаются, как утюгом, гладким камнем или раковиной. Вот и
все. Но, похоже, какой-то главный секрет древние исследователи
все же утаили, потому что, когда уже наши современники,
пользуясь их "инструкцией", попытались воссоздать этот писчий
материал, они получили грубые, покоробившиеся, ни к чему не
пригодные жесткие листы.
Энтузиасты, однако, не оставляли мысли постичь секреты древних.
Удача выпала самому терпеливому, упорному и... щедрому: не
всякий согласится рискнуть собственным благополучием ради
призрачной цели. Но теперь его имя тоже вписано в историю
египтологии. Это был Хасан Рагаб.
Инженер по образованию, Рагаб долгие годы служил в армии и как
член организации "Свободные офицеры" под руководством Гамаля
Абдель Насера активно участвовал в антимонархической и
антиимпериалистической революции 1952 года. Потом его
разносторонний талант, ум и воспитание потребовались на
дипломатическом поприще, и молодая республика направила Рагаба
своим послом в ряд стран.
И вдруг Хасан неожиданно для всех делает крутой вираж, бросает
блестящую карьеру и посвящает себя возрождению папируса. Он
покупает участок земли на острове Яакуба, на Ниле, в предместье
Каира, и погружается в эксперименты. С юга Судана с великим
трудом привозит саженцы папируса, но те не желают приживаться на
египетской земле. Однако саженцы его не очень волнуют: Хасан
знает, что упрям, и добьется своего. Куда больше его занимает
"технология" изготовления "писчего материала", а именно: каким
образом скреплялись друг с другом желтоватые, с густой сетью
мельчайших прожилок полоски папируса. Он перепробовал десятки
самых разных клеящих веществ, но ни одно не дало нужного
эффекта. Тростник был как заговоренный.
К поискам энтузиаста научные учреждения не проявляли ни
малейшего интереса. Эксперименты он проводил на собственные
деньги, а когда его скромное состояние истаяло, в ход пошли
сбережения жены и брата. Надо отдать должное домашним: сами не
зная почему, они верили в успех дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64