Хамелеон — ставший бледно-голубым и почти невидимым — спокойно двигался вперед со своими конями.«Занятно, — подумала Керис, — как изменилось поведение Квирка с тех пор, как он стал меченым». Он неслышно шагал с уверенностью, которая казалась врожденной, словно зверь на своей территории. В обществе он все еще мог растеряться и снова начать грызть ногти или теребить волосы, но все чаще его способность сливаться с окружением давала ему не только невидимость, но и спокойствие. Все это выглядело так, словно несчастье неожиданным образом изменило его изнутри.Керис не могла видеть Даврона и Мелдора впереди — их скрывали бесчисленные повороты туннеля, — но она точно знала, кто показывает дорогу.— Скоу, — спросила она, — откуда Мелдор знает, куда идти?Меченый пожал своими массивными плечами:— Он каким-то образом чувствует направление. Не беспокойся — ему еще никогда не случалось заблудиться.— Я и не беспокоюсь. — Это и в самом деле было так. Слепой старик обладал такой уверенностью предводителя, что остальные в его обществе чувствовали себя спокойно. Даже Портрон, при всей своей неприязни к Мелдору, охотно подчинялся его руководству.«Это харизма, — подумала Керис. — Такие люди могут быть опасны для общества — и для церкви».Все утро из-за тесноты туннелей путники были вынуждены идти гуськом, и разговаривать удавалось не всегда. Только когда они остановились на обед и разбились на группы по двое или по трое, Керис смогла снова поговорить со Скоу. Она уселась рядом с ним в маленькой пещерке, где для них с трудом нашлось место. Их кони разместились в более широком проходе; остальные путешественники расположились в других пещерах. Тогда-то Керис и решилась наконец задать вопрос, мучивший ее уже давно; она стыдилась своего любопытства, но ничего не могла с собой поделать.— Какова собой жена Даврона, Скоу?Девушка ожидала, что тот может уклониться от ответа; вместо этого в глазах меченого появилось мечтательное выражение.— Кто сказал тебе, что он женат?— Он сам.— А-а… — Скоу был, казалось, удивлен. — Алисс Флерийская. Она была — да и сейчас остается — самой прекрасной женщиной, каких я только видел. Нет, пожалуй, прекрасная — неподходящее слово; скорее очаровательная. Лунный свет и журчащий родник… По крайней мере она была такой, когда я в последний раз ее видел, еще до… до несчастья Даврона. Такая жизнерадостная — она заставляла тебя в полной мере ощущать жизнь, стоило ей только пройти рядом. Нежная, любящая… Рыжеволосая, с зелеными глазами, кожей нежной, как шелк. И добросердечная: она не переносила, если кто-то рядом страдал. Она была с Давроном, когда их отряд меня нашел, — после того как я стал меченым. Никогда не забуду: я поднял глаза, а она склонилась ко мне, как небесное видение.— Где она теперь?— Вернулась к себе в Пятое Постоянство, наверное. Даврон о ней больше не говорит, хотя заезжает в Пятое, когда только может.И как раз в Пятое Постоянство они сейчас и направляются… Даврон наверняка повидается со своей красавицей женой. Лунный свет и журчащий родник… Керис ощутила тошноту. Никто никогда не скажет такого о Керис Кейлен — скорее ее сравнят с камешком и овсянкой или чем-то таким же обыкновенным и непривлекательным.Даже имя ее звучало по-особенному: Алисс Флерийская… Да будь она проклята!Неожиданно рядом с ними оказался Даврон.— Скоу, с тобой хочет поговорить Мелдор. Его тревожит погода. — Он подождал, когда меченый отошел, и добавил: — Тебе нет дела до моей жены, Керис.«Он слышал!»Даврон не был в гневе; скорее в его глазах читалась боль, боль от воспоминаний, которые были едва переносимы. Керис покраснела и отвела глаза.— Прости меня. Мы отправляемся? — Керис собрала остатки трапезы и стала убирать их в седельную сумку: что угодно, лишь бы не смотреть на него…Даврон кивнул:— Мелдор опасается, что может пойти дождь.— Да, стало явно темнее.— Тучи, — сказал подошедший к ним вместе со Скоу Мелдор. — Я уже давно чую приближающийся дождь. Это может очень осложнить наше положение.Керис посмотрела вверх. Купол у нее над головой был весь пронизан отверстиями; сквозь них ряд за рядом виднелись полости и перемычки, похожие на построенный ребенком замок из песка. Эти образования обладали своеобразной экзотической красотой: глубокий синий цвет в тени, прозрачная голубизна там, куда падал свет, и нигде ни намека на симметрию или упорядоченность.— Дождь будет проникать сюда? — спросила Керис.— Свет же проникает, — заметил Скоу.— И Дикие нас окружают, — спокойно добавил Мелдор. — Боюсь, нас ждет нелегкий денек.Никто на это ничего не сказал; все и так было ясно.
Услышали они дождь задолго до того, как появились другие его признаки, но в конце концов потоки воды проникли всюду, стекая по стенам и делая продвижение вдвое более опасным. Не облегчало дела и то, что свет стал еще более тусклым.— Иногда мне кажется, что несчастья в этой поездке подстроены, — пробормотал Скоу, поднимаясь после болезненного падения. — Не припомню ни одной такой же неудачной.— Ерунда, — оборвал его Даврон. — Гравал был единственной намеренно подстроенной неприятностью.Керис задумалась над этими словами и должна была признать его правоту. Потерявшийся мешок, порванная палатка, охромевшая лошадь, нападение Диких, прочие мелкие осложнения, отравлявшие жизнь, — все это могло быть следствием зловредности Приспешника; он мог даже позвать напавших на них Диких.Керис поежилась, сама не зная отчего: то ли от холода, то ли от страха. Иногда она ощущала в воздухе какой-то странный запах, не похожий на вонь Диких; временами ей мерещилась цветная дымка;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165