Неустойчивость не позволяла сохраняться на земле следам тех, кто по ней проезжал. Здесь природа отражает ненависть Разрушителя к творениям Создателя. Здесь весь мир подвержен разрушению…— Впрочем, отсутствие следов не такая уж плохая вещь, — заметила Керис, поравнявшись с наставником Портроном. — Дороги — словно шрамы на земле, в конце концов. Ведь если задуматься, многое из того, что мы делаем, безвозвратно портит наш мир: ну вот, например, каменоломни в Первом Постоянстве. Они используются только в случаях абсолютной необходимости: мой отец часто говорил, что просить новый камень можно только тогда, как остатками старого попудришь себе лицо. Церковь очень строго следит за этим, но все равно каменоломня — шрам на земле, который не заживет на протяжении жизни многих поколений.— Ах, дорогая моя, ты не понимаешь истинной природы того, что видишь здесь, — печально пробормотал Портрон. — Точнее, ты не понимаешь, как все здесь противно природе. Разрушитель насаждает Хаос, а любое явление, нарушающее естественный ход вещей, способствует распространению Хаоса. Ведь неестественно, чтобы травинка, втоптанная в землю копытом твоей лошади, выпрямилась снова, как только ты проедешь. Это отрицание природной смены жизни и смерти, а значит — греховно.— Но мне кажется, хорошо, когда что-то не уничтожается, а восстанавливается.— Борьба между добром и злом гораздо тоньше и сложнее, чем просто противопоставление создания уничтожению, девица Керевен. Представь себе битву между Порядком и Хаосом; стараясь распространить зло, Разрушитель может случайно совершить добро, а Создатель иногда оказывается принужден… не к греховности, конечно, но к определенной жесткости ради достижения большего добра. Тебе мои рассуждения не кажутся такими уж скучными и педантичными, девонька?— Нет. В твоих словах больше здравого смысла, чем в поучениях наставника в Кибблберри. Слышал бы ты, о чем он чаще всего рассуждает: кто с кем спит, много ли денег жертвуют прихожане на церковь, носят ли люди предписанную одежду…— Но пастве чаще всего такие поучения как раз и нужны, девонька, — с упреком возразил Портрон, понимая, что последнее замечание — камень в его огород. — Мы должны прилагать все силы, чтобы Закон не нарушался, иначе Владыка Карасма разрушит нашу жизнь.Керис бросила на него скептический взгляд. Все это она уже слышала, но никто еще не привел доказательств, которые ее убедили бы.Наставник заметил ее взгляд.— Керис, Создатель сотворил наш мир по определенным вселенским законам. В пределах Постоянства, если я свалюсь с лошади — да убережет меня от этого Создатель! — я всегда буду падать вниз, а не вверх. В пределах Постоянства жизнь кончается смертью, вода замерзает на морозе и испаряется в жару — эти явления неизменны. Таков закон их существования — по крайней мере так было, пока в наш мир не явился Разрушитель. Теперь же, когда мы углубляемся в Неустойчивость, ты увидишь, что здесь законы природы не всегда действуют.— Да, да, все это я знаю, — нетерпеливо ответила Керис. — Но в чем доказательство того, что именно Закон сдерживает Разрушителя и не дает Неустойчивости захватить весь мир?Портрон погрозил ей унизанным кольцами пальцем:— Ах доказательство! Почему это молодежь всегда желает получить доказательство? Ты просто должна верить, дитя. Никто не может дать тебе доказательство, которое ты хочешь получить, и ты это прекрасно знаешь. Подумай вот о чем: Приспешники продают себя Разрушителю за бессмертие, которое противно природе. Однако если Приспешник зайдет в Постоянство, он умрет. Он не может жить там, где царит Порядок, поскольку Порядок не терпит ничего противного природе и тем самым свойственного Хаосу. Поэтому же и меченые гибнут, если поселяются в Постоянстве. Некоторые люди думают, будто их уничтожает Создатель, но это неверно. Дело просто в том, что приобретенная ими неестественность не может существовать в упорядоченном мире, подчиняющемся законам природы. Сделать человека отверженным, меченым, превратить в неприкасаемого — значит усилить Хаос. Смерть — неотъемлемая часть жизни; лишить ее власти — тоже значит усилить власть Хаоса в мире. Чистый Хаос может существовать только в Неустойчивости. В Постоянствах мы поддерживаем нечто, противоположное Хаосу: одинаковость, неизменность жизни день ото дня, год от года. Это и есть Порядок. Он отпугивает все неестественное, убивает Приспешников и меченых. И именно Закон лежит в основе Порядка.— Тогда зачем нужна цепь часовен кинезиса? — не сдавалась Керис. — В ней не должно бы быть необходимости: одного Порядка должно быть достаточно.— Я не знаю такого человека, который был бы готов рискнуть и попробовать обойтись без нее, — сухо ответил Портрон. — Кинезис поддерживает Порядок; я не могу представить тебе доказательств, однако я верю в это. — Церковник вытащил из мешка свою мухобойку с усыпанной драгоценными камнями ручкой и принялся отгонять похожих на насекомых летучих тварей, которые начали досаждать путникам. — Здесь, в Неустойчивости, Разрушитель уничтожил естественный порядок вещей, и в этом начало полного распада нашего мира, может быть, даже всей вселенной. Посмотри по сторонам, Керис, — ты увидишь начало конца… Разрушитель радуется каждой травинке, которая возрождается к жизни. Все подобные «чудеса» — проявления Хаоса. И вон впереди, если не ошибаюсь, еще одно из таких чудес. — Портрон показал на что-то своей мухобойкой. — Должно быть, это Скоу, меченый помощник Даврона. К тому же, кажется, его конь — тоже меченый. Так обычно и бывает. Нормальные лошади так же не переносят прикосновения отверженных, как и мы, леувидцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165