— Закон следит за тем, как человек ест?— Он требует, чтобы хлеб не расходовали зря. Мы выращиваем зерно, сколько можем, но со времен моего деда многие земли захватил Хаос. — Старик печально покачал головой. — Я слышал, поговаривают о том, чтобы снова передвинуть часовни кинезиса. Придется покинуть еще одну деревню на юге — а там такие хорошие пахотные земли! Я все думаю — когда же мы сможем восстановить старую цепь часовен, отобрать земли у Хаоса… Да только такое никогда не случается. — Он вздохнул и перешел к следующему столу.Даврон с виноватым видом опрокинул кружку над горкой крошек и улыбнулся Керис.— Пошли, — сказал он. — А то еще мне придется совершать покаянный кинезис за разрушение ломтя хлеба.
Дормусс был более невзрачным городком, чем любое селение в Первом Постоянстве. Дома казались более старыми, а черепица на крышах во многих местах зияла дырами. Люди тоже выглядели не лучше. Закон в Пятом Постоянстве был более суров и требовал, чтобы все миряне носили серую одежду с черными воротниками и манжетами. Башмаки тоже должны были быть черными и иметь установленное число крючков для шнуровки. Женщинам предписывалось носить темные чепцы, и даже незамужние должны были заплетать волосы в косы с черными лентами. Мужчины не могли носить на голове ничего, кроме шляп с узкими полями. В своей бежевой блузке и коричневой юбке Керис чувствовала себя положительно разноцветной.Как раз за зданием приюта местные рабочие разрыли улицу, но работа была остановлена. Когда Керис с Давроном вышли из дверей, им пришлось проталкиваться сквозь толпу, собравшуюся вокруг вырытых булыжников и горячо о чем-то спорившую.— Интересно, в чем дело, — пробормотала Керис.— Как раз сегодня утром за завтраком церковники обсуждали случившееся. Как я понял, Закон запрещает добывать в каменоломнях камень, поэтому заново вымостить улицу нечем. Вот местные власти и решили, что можно просто перевернуть старые булыжники. Только, к несчастью, обнаружилось, что такая мысль уже возникала у кого-то несколько столетий назад, так что теперь они спорят о том, какая сторона — верхняя или нижняя — более изношена.Даврон и Керис посмотрели друг на друга и одновременно расхохотались: оба понимали абсурдность Закона и унылой жизни в Постоянстве.Они все еще смеялись, когда их остановил церковник. Он весь переливался яркими красками, алыми и золотыми; зеленая тесьма, говорящая о высоком ранге, и лиловая накидка члена одного из орденов еще добавляли его одежде цветистости. На обоих запястьях позванивали тяжелые браслеты, столу, помимо колокольчиков, украшали еще и кружева, а треуголка была расшита блестками. Церковники в Первом Постоянстве всегда носили яркую одежду, но ничего подобного Керис раньше не видела.Законник властно поднял руку:— Остановитесь! Объясните мне, пожалуйста, почему вы одеты подобным образом.— Я мастер проводник, — коротко ответил Даврон, — а это паломница из Первого Постоянства. — Порывшись в кошеле, он показал кожаный знак проводника, должным образом скрепленный печатью Санхедриона.Законник внимательно рассмотрел знак и неохотно вернул его Даврону. После этого он устремил гневный взгляд на Керис:— А где твой пропуск паломницы?Девушка показала ему пропуск, купленный в Набле. Церковник посмотрел на дату, произвел подсчеты и с недовольным видом кивнул.— Вы, из Первого, понятия не имеете о том, как положено одеваться, — проворчал он. — Будь моя воля, вас бы заставили носить то, что принято у нас в Пятом, пока вы здесь. Вы нарушаете своими нарядами Порядок, установленный Законом, и тем подвергаете всех опасности. Санхедриону следовало бы строже требовать одинаковости от всех Постоянств.— Совершенно согласен, — решительно заявил Даврон. — Все должны носить абсолютно одинаковую одежду. — Керис с трудом удерживалась от смеха до тех пор, пока церковник не скрылся за углом.Всю дорогу они обменивались шутками насчет нелепости действий церкви. Когда Керис рассказала о своих препирательствах с Небутнаром, который учил ее в школе, ее поразило, что снисходительный интерес Даврона сменился сначала заинтересованным вниманием, а потом и веселым смехом. Неужели Даврон Сторре способен смеяться? Когда они дошли до лавки картографа и проводник пошел дальше один, девушка ощутила горькое разочарование. Им так редко выпадала возможность быть беззаботными… К тому же и Летеринга не оказалось на месте.— Мне очень жаль, — сказала его жена, — но он отправился покупать кожи у дубильщика. Думаю, вернется через полчаса или около того. Конечно, он будет рад поговорить с тобой, раз ты тоже картограф. — Последнюю фразу женщина произнесла неуверенно, явно сомневаясь не в готовности мужа встретиться с коллегой, а в правдивости слов Керис о том, что и она занимается изготовлением карт. — Ты можешь подождать или прогуляться пока. Дальше дорога выходит к реке, и там очень красиво: множество цветов, а уж вид на поместье…— Чье поместье? — внезапно насторожившись, спросила Керис.— Флери, — ответила женщина. — Не то чтобы это был такой уж большой дом — в наших краях и благородные не слишком богаты.— Э-э… Не принадлежит ли поместье семье Алисс, которая замужем за Давроном Сторре?— Так и есть.— Она сейчас там?— Ох, не думаю. Она же ведь замужем… а впрочем, откуда мне знать? Благородные не докладывают простолюдинам вроде нас, что у них на уме, верно?— Верно, — согласилась Керис.Она вышла из лавки и направилась к берегу, откуда было видно поместье, подхлестываемая неудержимым любопытством и каким-то странным стремлением причинить себе боль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165