— Керис кивнула. — Ладно, девонька. Я все тебе расскажу, да только тебе не понравится… — Увещевания не помогли, и теперь Пикль явно собирался наказать Керис за непокорность. Впрочем, она понимала, что теперь по крайней мере услышит правду и хозяин станции не станет сглаживать неприятные подробности ужасной смерти Пирса.Пикль откинулся в своем специально для него сделанном массивном кресле.— Твой папаша поужинал со мной, как приехал, все было нормально, хоть поездка ему выдалась особенно тяжелая. После ужина он поднялся в свою комнату, чтобы не участвовать в занятиях кинезисом. Несколько леувидцев поднялись следом, чтобы купить карты.А потом тем же вечером две… твари перелезли через палисад во двор. Приспешница и ее Подручный, Дикий. Мой конюх оказался убит. Дикий откусил ему голову и выел сердце. Охранник у ворот отправился узнать, что за шум, и его убили тоже. Подручный разворотил ему живот, все внутренности вывалились на солому… Ни один из них не успел поднять тревогу. Потом Приспешница и Подручный влезли на второй этаж, сорвали ставень с окна и пробрались внутрь. Никто, похоже, ничего не заметил — в комнате никого не было, все постояльцы еще оставались внизу.Твари обнюхивали коридор, пока не нашли комнату, в которой остановился отверженный по имени Богомол. Он был нездешний, и нам мало что о нем известно. Он, бедолага, сам открыл им дверь. Что в точности потом случилось, мы не знаем, только определенно они его пытали. В конце концов они сломали ему шею, должно быть, чтобы не кричал. После того как они его убили, комната была разгромлена.Ну а потом ублюдки отправились в комнату Пирса. Пирс не сдался без борьбы. Немногое он, конечно, мог сделать — сама понимаешь, но к этому времени народ услышал шум, и люди стали выходить из своих комнат и спрашивать, в чем дело. Меня позвали снизу. Я поднялся наверх и сразу увидел, что из-под двери комнаты Богомола сочится кровь. Я вошел в комнату и увидел его… К тому времени Дикий, должно быть, уже прикончил Пирса — не знаю, как именно. Тут ты что хочешь выбирай: шея у него была сломана, ребра вдавлены внутрь, а на горле отпечатались зубы: может быть, когда Пирс был уже мертв, тварь пила кровь.Керис смотрела на свои руки. Пока Пикль рассказывал, она передвигала по столу крошки хлеба. Он умер, говорила она себе, и не имеет значения, как именно… не имеет значения…Но значение это имело. Ужасное значение.Рука Керис снова погладила посох Пирса.— Продолжай, — хрипло прошептала она. Комок в горле мешал дышать, слезы жгли глаза. «Будь ты проклят со своей „девчоночкой“, — подумала девушка. — Не стану я вести себя так, как ты ожидаешь».Пикль стал рассказывать дальше.— Я вышел из комнаты Богомола и стал искать Пирса. В потасовке не найти было товарища лучше, чем он с его метательными ножами, а я был уверен, что убийцы Богомола где-то неподалеку. Но Пирс не появился, а такое было на него не похоже, да и народу в коридоре собралось уже много, и шумели мы так, что разбудили бы и впавшего в спячку червяка. — Пикль вздохнул. — И тут тварь выскочила из комнаты Пирса. Дикий… с лапами в крови. Кровь Пирса капала и из его пасти, покрывала лохматую шерсть… Жуткое зрелище. Что-то вроде огромной собаки с длинными когтями и таким количеством зубов, что во рту не умещаются — я помню, они торчали во все стороны, так что челюсти не смыкались.На этот раз хриплым стал голос самого Пикля, и он сделал глоток из своей кружки.— Потом появилась Приспешница — рыжеволосая сука… Цисси Вудраг — вот как ее звать.— Ты ее знаешь?— Ага. Была моей подружкой, пока не запродалась Разрушителю. Дочка курьера, леувидица. Папаша брал ее с собой после смерти жены. Ушлая была девчонка Цисси. И прелесть что за милашка, хоть из тех, кому попасть на зубок не приведи Господь. А уж Неустойчивость знала, как свои пять пальцев.Пикль помолчал, и Керис не стала его торопить.— Она посмотрела мне в глаза и говорит: «Привет, Пикль! Давненько мы не виделись». А сама вся в крови Пирса… Эх, будь на свете справедливость, я бы одним взглядом ее тогда на месте убил бы… «Собираешься и меня прикончить, Цисси?» — спросил я ее. «Да нет, — отвечает, — как-нибудь в другой раз. Пока мне хватит и того, что тебе придется вытерпеть из-за твоего дружка-картографа. Не стоит мешать человеку страдать — Приспешники так не делают». Она вся была пропитана леу, так что даже треск стоял. Я, понятное дело, видеть леу не мог, да только леувидцы потом говорили: она рассыпала искры, как головня в печи. Сдается мне, это и давало ей защиту против постоянства станции. Цисси с этим ее проклятым Подручным каким-то образом запаслись леу, вот она им и служила щитом.«За что Разрушитель невзлюбил Пирса?» — спросил я Цисси, да только она не ответила. «Собери всех в зале», — говорит, властно так. Ну я и собрал. А что было делать-то? Этот ее Подручный всех из комнат повыгонял, даже поваренка, беднягу. Некоторые из Защитников, которые тогда здесь были, попробовали было напасть на Цисси с ее зверем, да только куда им! Проклятая собака кидалась быстро, как молния, а парень, который почти достал Цисси пикой, заорал на всю Неустойчивость: она только взмахнула в его сторону своим оружием, и руки у него оказались обожжены до кости.Пикль невольно бросил взгляд на темное пятно посередине пола.— Из растерзанного в клочья человека течет много крови, — тихо сказал он. — И эта сука была права: иногда страдаешь больше, если остаешься в живых и не можешь ничего забыть… — Пикль пожал плечами. — Что ж тут еще скажешь? Она выстроила нас и принялась по одному допрашивать: не знает ли кто чего о какой-то карте или картах, которые были у Богомола или у Пирса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165