– Юстис?!
Он остановился на взмахе, оглянулся и остановил работу, воткнув топор в бревно. Юстиса нельзя было бы назвать красивым мужчиной по большинству стандартов. Его впалые щеки и разбитый нос вместе с большими габаритами придавали его облику зловещий вид. Но стоило ему увидеть Арианн, как его резкие черты обычно смягчались, и на лице отражалась такая нежность, от которой ее сердце билось быстрее.
Но сейчас, когда она протянула ему ковш с водой, в прищуренных зеленых глазах появилась скорее настороженность, чем нежность. Он отпил несколько больших глотков и плеснул остатки воды на лицо.
– Спасибо. Но разве тебе не следует отдохнуть? Я думал, мы договорились, что ты будешь беречь силы и устраивать себе отдых днем.
– Мне надо было расшифровать письмо Кэт. – Она коснулась его руки и добавила: – Кроме того, я… я соскучилась по тебе.
Его густые брови поползли аркой вверх.
– Соскучилась по мне? Я же никуда не уходил. Вот он я, здесь.
«Нет, это не так», – хотелось возразить Арианн, но она прикусила язык.
Он вернул ей ковш и вытер лицо рукавом. Когда он снова потянулся к топору, Арианн решительно сжала его локоть.
– Тебе не кажется, что пора остановиться? Здесь столько дров, что хватит на весь остров. – Она вроде бы ласково подтрунивала, но слова прозвучали много резче, чем ей хотелось.
– Осень обещает быть холодной, – ответил он.
– Не сомневаюсь, если ты не перестанешь смотреть на меня таким образом.
– Каким образом, ma chere?
– Словно ты думаешь, что я обязательно умру. А если ты не смотришь на меня так, будто ожидаешь, что меня придется хоронить чуть ли не завтра, то в твоем взгляде я читаю негодование, как если бы, забеременев, я предала тебя.
Арианн не думала высказываться настолько прямолинейно. Но что поделать, слова вырвались сами собой. Может и правильно, что она произнесла эти слова, пусть даже Юстис и насупил сердито брови.
– Не говори глупостей, – пробормотал он.
– Это не глупости. Ты сердишься на меня, и было бы лучше, если бы ты просто признал это.
Он упрямо сжал зубы, но только на мгновение.
– Ладно, признаюсь. Я немного сердит. Ты сама знаешь, как опасно для тебя пытаться родить ребенка. К тому же не тебя учить тем старинным способам, которые применяют мудрые женщины. Если бы я раньше сообразил, что ты задумала снова поступить столь опрометчиво, я сам принял бы меры предосторожности.
Совсем не праздный разговор. Юстис научился готовить снадобья у своей старой бабушки-ведьмы, которая умела на время делать мужское семя бесплодным. Он пользовался этим старинным средством несколько лет назад, не предупредив Арианн. Она простила его за обман, но только взяв с него обещание никогда больше не использовать это снадобье.
– Почему же я должна была желать предотвратить благословение, на которое я давно оставила надежду? – Она вцепилась пальцами в пустой ковш и горько вздохнула. – Лучше бы я тебе ничего не говорила.
– Разве легко было бы сохранить это в секрете? – Юстис обвел взглядом ее изменившуюся фигуру. – Ты и впрямь думала, что мне нужны были твои слова? Тринадцать лет я ложился подле тебя каждую ночь, и мы с тобой наслаждались близостью столько, сколько я и сосчитать не сумею. Я знаю каждый изгиб, каждое пятнышко на твоем теле, так же, как я знаю свое собственное. Неужто ты думала, что я не замечу изменений в тебе?
– Ты мне ничего не говорил.
– Я ждал, чтобы ты сама подтвердила мои подозрения, надеясь… надеясь…
Когда он замолчал, крепко сжав губы, Арианн закончила за него фразу безжизненным тоном:
– Надеясь, что ты ошибаешься.
Юстис расстроено взглянул на жену и запустил руку в свою мокрую шевелюру.
– Столько лет прошло с тех пор, как ты была последний раз беременна, я думал, мы наконец уже не можем зачать ребенка. Я поверил, что тебе было довольно одной моей любви, что тебе было достаточно, чтобы нас было только двое.
– Так и было. Так и есть, – воскликнула Арианн. – Но разве ты не понимаешь, какое это чудо! После стольких лет?!
– Нет! Все, что я вижу, это перспектива потерять тебя. Боже мой! – Он возмущенно всплеснул руками. – Ты всегда знала, что я боюсь этого больше всего на свете, но ты настолько идешь на поводу у своего желания иметь этого ребенка, что тебя вовсе не заботит, выживешь ты или умрешь при родах.
– Конечно, волнует, – закричала она в ответ. – Если бы ты так хорошо читал по глазам, как хвастаешься, ты увидел бы, как я напугана. Но ради тебя я притворялась, что я храбрее, чем я есть на самом деле.
– Chere, прости меня.
Она заморгала, не желая оборачиваться.
– Прости меня, – повторил он еще нежнее, и от его нежности она чуть было снова не разразилась слезами. Обхватив руками, он прижал ее к себе и, едва касаясь губами, стал целовать в шею.
– Тебе не надо притворяться храброй передо мной, хотя это совсем не удивительно, что ты дурачила меня. Ты всегда была храброй. Это я трус. Мысль о потере тебя приводит меня в ужас. Но я клянусь, я буду стараться. Я буду достаточно силен, чтобы помочь тебе удачно пройти через это. Тебе и ребенку.
Он бережно передвинул свою большую руку ей на живот. Арианн смягчилась и, вся растаяв, прижалась к нему спиной. Закрыв глаза, она вдыхала его резкий мужской запах. Горячие сильные руки обнимали ее. Как давно он не обнимал ее. А их будущего ребенка он вообще обнимал впервые.
Арианн хотела бы растянуть этот момент как можно дольше, но между ними существовал еще один невыясненный вопрос, и она больше не могла держать все в себе.
– Если что-нибудь случится со мной… – нерешительно начала она.
– Тише, chere. Этого не будет. – Юстис стал горячо целовать ее в висок и щеку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125