Если Уолсингем не может обвинить Неда в измене, ему сойдет и обвинение в колдовстве.
Как опечалится Джейн, если самые худшие ее опасения сбудутся и последний из оставшихся мужчин ее семьи будет брошен в Тауэр.
«Нет, если я сумею помочь ему».
Джейн Дэнвер была такой милой, такой нежной. Когда Мартин увидел, как она обезумела от волнения и ее обычно ясное и спокойное лицо побледнело, в нем ожили все его рыцарские порывы. Он пообещал бы все, что угодно, лишь бы в мягких серых глазах исчезло тревожное выражение.
Как прекрасно было встретить женщину, которая соглашалась просто быть женщиной, которую не интересовали никакие запретные знания, у которой хватало разума видеть заключенную в них опасность.
Когда он поцеловал Джейн, она, в отличие от Кэт, не пригрозила разбить его голову. Молодая женщина только вспыхнула и вся как-то обмякла и затаила дыхание. И вся она была сама прелесть, сама скромность.
Какой же она ангел…
Мысли Мартина прервал негромкий звук, донесшийся снаружи. Пламя свечи дрогнуло, словно от порыва ветра. Кто-то медленно и осторожно открывал дверь кабинета. Мартин напрягся, уже приготовился сбросить ноги со стола и вскочить, но в этот момент разглядел, кто это.
Кэт вглядывалась в него, ее взъерошенные рыжие волосы рассыпались по плечам. Она явно только что проснулась. Мартин почти не удивился, заметив, что она вооружена шпагой.
Он снова откинулся на спинку стула.
– Входите, мисс О'Хэнлон. Если вы не оставили мысль проткнуть меня своим клинком, воспользуйтесь шансом. У меня сейчас отсутствует всякое желание защищаться.
Возникла пауза, потом Кэт все же вошла. Она казалась немного оробевшей.
– Я услышала какое-то движение и захотела разобраться, в чем дело.
– И вы, черт побери, рванулись вниз, со шпагой наперевес, без малейшего понятия, что ожидает вас? А вам не пришло в голову, что разумнее было бы запереться вместе с моей дочерью в ее комнате и позволить мне занять первую линию обороны?
– Не в моих привычках трусливо прятаться, съежившись за запертыми дверями. – Кэт нахмурилась и упрямо вздернула голову. – Кроме, того, откуда мне знать, что вы вернулись.
– Ну, раз вы все равно проснулись, вы вполне можете войти и присоединиться ко мне. Выпьете со мной вина? Там, на том маленьком столике на трех ножках, есть бутылка. Угощайтесь.
Немного поколебавшись, Кэт закрыла за собой дверь. Мартин не знал, что побудило его пригласить Катриону, но он искренне пожалел об этом, когда она вошла в свет свечи.
На Катрионе оказалась одна только женская сорочка, да еще из такой тонкой изношенной ткани, что казалась почти прозрачной, когда свеча горела позади нее. Мартин разглядел очертания ее груди достаточно ясно, чтобы отметить, что вторая грудь была столь же налитой и упругой, как и первая, которую он видел во время их поединка. Полупрозрачная ткань выдавала и другие женские прелести, обводы ее бедер, интригующий темный треугольник между ногами. И весь эффект ее появления почти нагой странно и эротично усиливался тем фактом, что она была вооружена этой проклятой шпагой.
Мартин почувствовал, как резко отреагировало все его естество, и даже изменил положение, чтобы скрыть это. Опустив ноги со стола, он сел, выпрямив спину, и застонал:
– Mon Die, женщина! Эта истрепанная сорочка на вас просто позорна. Будь проклята ваша гордость. Вам все-таки придется позволить мне снабдить вас хотя бы приличной ночной рубашкой.
– Вы только впустую потратите деньги. Я предпочитаю спать голой, – ответила она с жизнерадостной беззаботностью, пристраивая шпагу возле камина. – Конечно, я понимаю, что здесь я себе этого не позволю. Будет неловко, если мне придется сражаться с незваными гостями в таком виде.
– Я думал, обнажать грудь – ваш любимый прием и нападении.
– Но с этого нельзя начинать. Теряется элемент неожиданности. – Наливая себе кубок вина, она не заметила, как тонкая женская сорочка, прилипая к её телу, подвергла его мучительному созерцанию ее красивых ягодиц. Мартин заскрежетал зубами и вздохнул с облегчением, когда Кэт уселась на табурет подальше от свечи.
Она сделала глоток вина и состроила кислую физиономию.
– Пойло для свиней.
– Знаю, – Мартин угрюмо посмотрел в собственный кубок. – Но я не всегда могу позволить себе импортные вина.
Кэт рискнула сделать еще один глоток, передернулась и отставила кубок. Прислонившись к стене, она зевнула и вытянула ноги перед собой, согнув пальцы босых ног.
У нее и правда были удивительно изящные ступни. Мартин изумился, как она вообще умудрялась передвигать ноги в его ботинках. У нее были узкие лодыжки, не говоря уже об упругих белых икрах. Мартин корчился на стуле, все старательнее разглядывая свой кубок.
– Итак, я делаю вывод из вашего потухшего и пристыженного взгляда, что вечер не был успешным, – заметила Кэт. – Ваша леди Дэнвер не улыбалась вам?
Мартин взболтал муть в своей бутылке.
– Ее светлость была сегодня отнюдь не в настроении улыбаться кому бы то ни было. Королева прислала свои извинения, и вечер пошел насмарку из-за отсутствия ее величества.
– Мег будет разочарована. Она рассчитывала услышать от вас все подробности.
– Значит, моя дочь простила меня за роль сурового отца?
– Мег простила бы вам все, что угодно. – Некоторое раздражение в голосе Кэт заставило Мартина резко переместить взгляд на ее лицо.
– Звучит так, будто я совершил нечто ужасное и нуждаюсь в прощении.
– Не нарочно. – Кэт прикусила губу. – Пообещаете не съесть меня с потрохами, если я расскажу вам что-то о Мег?
Мартин вздрогнул. Она неудачно подобрала выражение, учитывая его возбужденное состояние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125