«Матерь Земля, защити этого мужчину», – подумала Кэт.
Мартин нашел себе новую Мирибель Шени, и все, вероятно, снова закончится его разбитым сердцем. Сестры баронов не часто замечены в том, чтобы соглашаться отдать свои руки безымянным бродягам, какими бы красивыми те ни были.
– Вам, конечно, никогда не потребуется, чтобы вас спасал рыцарь, – выгнув бровь, Мартин насмешливо разглядывал ее.
– Да, скорее уж это мне придется спасать вас. Я предпочитаю сама выигрывать баталии, – Кэт презрительно сморщилась. – Кстати о баталиях, пойду-ка я лучше поспешу на кухню, а то того и гляди, как бы мне не подали жареную жабу на ужин.
Кэт направилась к дому, но Мартин не отставал от нее.
– Подозреваю, мои домочадцы не дают вам расслабиться. Я снова поговорю со всеми, пояснив каждому, включая Мег, что, на время моего отсутствия, ваша власть абсолютна. Любой, подвергающий сомнению ваши распоряжения, будет иметь дело со мной.
– Вот уж тогда все они точно полюбят меня. Я предпочла бы сама справиться с ситуацией, но обещаю обойтись без проломленных черепов. А что касается Мег, я о ней позабочусь, когда вас нет, об этом можете не волноваться.
– Как ни странно, но я и не волнуюсь. До сих пор не пойму, да и не пойму никогда, но почему-то вы внушаете мне доверие, Катриона О'Хэнлон. – Он остановился прямо перед дверью черного хода и пристально посмотрел на нее. Его взгляд потеплел.
Он взял ее за руку. Кэт была настолько удивлена столь неожиданным жестом, что позволила ему это.
– Я ничего не знаю о вашей матери, поэтому не мне судить о ее чувствах. Но сам я отчего-то очень рад, что вы родились и живете здесь и сейчас.
Черт возьми, похоже, этот мужчина говорил с ней искренне. Возможно, именно поэтому Кэт была не в силах вырвать у него свою руку. Мартин поднес руку Катрионы к губам и поцеловал ее, как если бы перед ним стояла не несчастная ирландка в изношенном платье, а знатная дама.
Прикосновение мужских губ было едва ощутимым, но у нее мурашки прошли по коже. Он одарил ее улыбкой, которая заставила ее сердце бешено заколотиться.
Кэт настолько смутилась, что даже не заметила, как покраснела. О-го-го, этому авантюристу было не занимать обаяния, и ей пришлось признать это. Если он так же улыбался своей леди Дэнвер, чем черт не шутит, может, он и завоевал сердце знатной дамы.
«Но мне-то какое до всего этого дело», – категорично оборвала свои мысли Кэт. Но ей было сложно объяснить себе, почему эти мысли вызвали такую острую боль в ее душе.
ГЛАВА 7
Гребец налегал на весла, прокладывая путь по темной воде Темзы. Мартин полулежал в лодке. По реке было намного быстрее продвигаться через город, улицы которого, слишком грязные и узкие, были забиты повозками, всадниками и пешеходами. Но сегодня вечером и Темза была загружена, река буквально кишела лодками и баржами, развернувшими свои квадратные паруса. Даже в столь поздний час в доках виднелся лес мачт, там все еще разгружали вино, дерево, сельдь и шерсть. В вечернем воздухе слышались грубоватые голоса, смех, проклятия, пение и жаркие споры, а то и ругань, и бесконечные крики лодочников, зазывающих клиентов.
«Кто на запад? Кому на восток?» Суматоха, шум речной жизни и влажный воздух – все было знакомо Мартину с самых юных дней. Если закрыть глаза, можно снова представить себя на берегах Сены. Лондонцы были практичными деловыми людьми, замкнутыми, придирчивыми и подозрительными к любым иностранцам, которыми считали всех, кто родился не в их городе. Хотя Мартин и не питал такого, как Кэт, отвращения к англичанам, он все же тосковал по мелодичным голосам своих собственных соотечественников, прекрасному вину в тавернах, пылкости, живости и яркости жизни, свойственной Парижу.
Невольная улыбка коснулась его губ при мысли о неистовой ирландке. Несмотря на строгое внушение, которое он сделал слугам перед уходом, он явно ощущал их кипящее негодование. Но не испытывал сомнения, что Кэт самой удастся овладеть ситуацией, и, а это было много важнее сейчас, она позаботится о безопасности Мег.
Мысль ободряющая и единственная приятная за весь вечер. Он напрягся, когда лодка приблизилась к той части города, где над Темзой нависали роскошные здания, их лужайки и сады спускались до самой воды. В окна таких дворцов в пору своей юности Мартин едва ли мог позволить себе даже попытаться заглянуть, не опасаясь, что на него натравят собак.
Сильно же он поднялся по ступенькам общества, если получил приглашение на банкет в Стрэнд-хаузе. Но удовлетворение, которое он мог бы позволить себе испытывать, портила отрезвляющая мысль, что направлялся он туда не просто гостем, но еще и шпионом Уолсингема.
Он будет чувствовать себя мерзким предателем и проведет весь вечер как на иголках, изыскивая возможность ускользнуть с празднества и обыскать дом. Но в поисках чего? Свидетельства измены, которого, в этом он не сомневался, там и быть не могло.
Но легче представить министру ложное доказательство вины барона, нежели пытаться отстаивать его невиновность.
Упершись локтем в колено, Мартин угрюмо подпирал рукой подбородок, когда гребцы направляли лодку к причалу Стрэнд-хауза. На берегу стоял огромный каменный особняк с множеством окон со стеклами с алмазной гранью. Но окна, которые были видны с реки, казались странно темными для дома, в котором проводилось многолюдное торжество. Ни на дорожках, ведущих к главной усадьбе, ни в парке не наблюдалось никакого движения.
Мартин, едва дав лодочнику возможность причалить, выскочил из лодки. Швырнув монету в оплату, Мартин быстрым шагом направился в сторону особняка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125