И больше того, он был знаком с людьми, с которыми полезно быть знакомым.
Закончив разговор, Эбблинг пожал руку судье Клейну.
– Я очень, очень рад, что снова увидел вас, Хирам.
– И я рад снова увидеть вас, Джон, – ответил Клейн.
Эбблинг хлопнул по спине помощника прокурора Гилмора.
– Позвоните мне в ближайшие дни, Билл! Позвоните в клуб, и мы вместе позавтракаем!
– Не премину это сделать, Джон, – с довольным видом ответил Гилмор.
Джой Мерсер вместе с Эбблингом и Менделлом спустился в лифте. Репортер ломал комедию, бормотал жалким голосом:
– Очаровательно, что снова увидел вас, Джон, старина, как приятно... Боже мой, я не говорю, что это правда, но...
Судья Эбблинг не обратил на него никакого внимания. Менделл положил руку на плечо Мерсера.
– Послушай, ты страшно заблуждаешься, Джой...
– Не заводи меня. Я тебя знаю. – Мерсер стряхнул его руку.
Солнце стояло высоко, но совсем не грело. Менделл замерз без пальто и шляпы. Барни было стыдно появиться у Галь в таком виде, с повязкой на голове. Но по крайней мере, ему не надо будет объяснять происхождение кровавых пятен и отверстий от пуль. Машина судьи Эбблинга с шофером в униформе стояла перед зданием полиции, в месте, запрещенном для стоянки. Шофер вышел из машины и открыл дверцу, когда Эбблинг пересек тротуар. Эбблинг жестом пригласил Менделла первым занять место в автомобиле.
– Сделайте небольшой круг по городу, Андре, потом мы доставим мистера Менделла в отель, а после этого вы отвезете меня в клуб.
– Да, сэр, – шофер коснулся края своей фуражки.
Менделл примостился на краешке сиденья, положив свои большие руки на колени. Он по-прежнему чувствовал себя стесненно в присутствии такого важного тестя. У него было такое ощущение, что он должен держать свою шляпу в руках и стоять навытяжку. Барни всегда стеснялся своих габаритов и опасался, что не умеет себя вести как положено. Галь – другое дело. Она женщина, а он – мужчина. У них любовь. Но когда Барни бывал с отцом Галь, он не знал, куда девать свои руки и о чем говорить.
– Успокойтесь, Барни, – проговорил Эбблинг, – устраивайтесь поудобнее. Все хорошо.
Менделл сел поглубже и вспомнил, что еще не поблагодарил мистера Эбблинга.
– Да, сэр, спасибо. Спасибо, что вы прилетели ради меня.
– Вы совершенно правы, Барни, – улыбнулся Эбблинг, – когда я услышал ваш голос, то сразу понял, что случилось нечто скверное, и несмотря на эти ужасные средства сообщения, я все же воспользовался ими.
– Да, сэр, – сказал Менделл, потирая друг о друга руки, – полагаю, что попал бы в ужасное положение, если бы вы не ждали в полиции, когда эти два проклятых флика привезли меня.
Судья Эбблинг жевал сигарету. Теперь, когда он перестал притворяться веселым и проступила усталость, прокурор выглядел гораздо старше, чем обычно.
– Вы все еще не выпутались из этой скверной ситуации, очень скверной.
– Да, сэр, – проговорил Менделл.
Эбблинг выбросил сигарету в пепельницу, прикрепленную к спинке переднего сиденья, и взял новую.
– Как вам известно, инспектор Карлтон настаивает на вашем задержании на основании новых улик по делу Марвин. Судья Клейн воспрепятствовал изъятию вашего залога, но это личная услуга, которую он мне оказал. – Эбблинг закурил новую сигарету и вздрогнул, когда машину подбросило на выбоине. – Но сколько времени продлится ваша свобода, я не знаю, и не могу ее гарантировать. Так что не особенно сокрушайтесь, если вас опять заберут, когда департамент получит новые указания Вашингтона.
– Нет, сэр.
– А теперь, между нами, вы сообщили правду? – Эбблинг откинулся на подушки. – Не скрываете ли вы свою вину? – Он положил руку на колено Менделла. – Сейчас с вами говорит человек закона, а не ваш тесть, Барни.
– Да, сэр, – ответил Менделл, – я понимаю и, насколько могу судить, сказал правду.
– И между вами и Вирджинией Марвин ничего не было?
– Я с ней только поболтал в баре.
– И вы не приводили ее к себе в отель и не спали с ней?
– Нет, сэр.
– Вы сейчас абсолютно правдивы, Барни?
– Да, сэр.
Судья Эбблинг закрыл глаза и выпустил дым в потолок машины.
– Я видел ее фотографии. Не слишком красивое зрелище.
Менделл заметил, что хрустнул пальцами, и, сжав кулаки, положил их на колени.
– Сэр, я нашел ее такой – голой, в моей ванной, и мне казалось, что я умру от страха.
– Почему?
– Потому что я подумал, – быстро ответил Менделл, – что, возможно, я еще болен, понимаете? Я подумал, что, возможно, я ее насиловал, а потом ударил, как сказал инспектор Карлтон, и что я этого не помнил потому, что все еще ненормален.
– Понимаю, – Эбблинг кивнул головой. – Это естественная реакция человека, который только что вышел на свободу после двух лет пребывания в психбольнице. И в вашей комнате находился мужчина? Мужчина, который вас обокрал?
– Да, сэр.
– Тогда что же произошло с этим бумажником и шестьюстами долларами, которые лейтенант Рой нашел под матрацем в вашей комнате?
– Не знаю, сэр.
– Это не вы положили их туда?
– Нет, сэр. – Менделл протянул руку и показал Эбблингу след от браслета часов, который остался на его левой руке. – Это, по крайней мере, я знаю. Мне пришлось заложить свои часы, чтобы купить пачку сигарет.
– Ясно, – ответил Эбблинг. – А теперь об этой истории, Барни, об этом человеке, который с вами беседовал, который открыл дверь, погасил свет, стрелял в вас и убил Куртиса. На кого он похож?
– Не знаю, сэр.
– Вы этого не знаете?
– Нет, сэр. Как я сказал мистеру Гилмору, это произошло так быстро... Он уже убежал через запасной вход и исчез раньше, чем я вышел из вестибюля.
– Значит, вы его не видели? Вы не сможете опознать его?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49