– Как поживаете? – спросил Кевин.
– Нормально, – ответила Вирджиния. – К сожалению, нам пора: Дельфина опаздывает на работу.
Дельфина, которая после двух бокалов шампанского и трех вина могла опоздать только к дивану и телевизору, неудержимо захихикала.
– Можно позвонить вам? – с обычной для него вежливостью спросил Кевин.
Вирджиния почувствовала, что кто-то из сидевших сзади пнул спинку ее сиденья, что, конечно же, значило: «Валяй, не стес­няйся!»
– Да, конечно, – ответила она Бартону.
– Спасибо, – сказал он. Потом добавил: – До свидания, да­мы, – и захлопнул дверцу.
– Очень симпатичный мужчина, – невинно сказала Мэри-Кейт, и Вирджиния бросила на нее весьма красноречивый взгляд.
Тедди развез всех по домам, и после этого Хоуп заехала в «Ханнибанникинс» за Милли и Тоби. Дети целый день рисовали паль­цами, и Хоуп не могла понять, в каких костюмах они этим зани­мались. Должно быть, в космических скафандрах, потому что на их одежде не было ни пятнышка.
– Просто мы были очень осторожны, – сказала Гизелла, по­махав им на прощание.
– Хотела бы я этому научиться! – засмеялась Хоуп. – Когда мы что-то красим дома, единственные, на ком не бывает краски, это куры!
Войдя в дом, она увидела, что на автоответчике мигает зеленая лампочка: это означало, что кто-то оставил сообщение. Не смея надеяться на чудо, Хоуп нажала кнопку.
– Это я, – сказал Мэтт. – Я в Бате. Сердце Хоуп подпрыгнуло от рад ости.
– Я знаю, что ты разыскивала меня. Я разговаривал с Дэном, и он сказал, что ты звонила. Я не захотел оставаться у него и Бет­си и снял номер в гостинице. Не знаю, смогу ли я разговаривать с тобой, – г мрачно продолжил он. – Мне нужно время, чтобы во всем разобраться. Передай детям, что я их люблю, ладно? Види­мо, нам придется договариваться о доступе. Сейчас мой мобиль­ник включен, так что, если понадобится, ты сможешь до меня до­звониться. Только не проси меня вернуться, потому что я все равно этого не сделаю.
Радость Хоуп разлетелась на куски. О доступе? Что он мог иметь в виду? Очевидно, доступ к детям, о котором договариваются те, кто разводится. Значит, Мэтт хочет развода?
И тут она впервые ощутила гнев. В этом был весь Мэтт! Он принял решение сам, не дав ей сказать ни слова в свое оправда­ние. Как часто он делал это за время их семейной жизни? Десят­ки – нет, тысячи раз. Мэтт принимал решения, а она слепо вы­полняла их. Все, хватит! Если Мэтт хочет развода, он его получит. Но подаст на развод она сама. Пусть почешется!
Оказавшись в Килнагошелл-хаусе, Вирджиния сняла с себя платье-рубашку из темно-красного шелка, надела вельветовые брюки, свитер и повела Динки на прогулку. Нужно было провет­риться после непривычных для нее трех бокалов вина.
– Напиваться днем неприлично, Динки, – сказала она.
В последнее время Вирджиния все чаще замечала, что беседует со своей любимицей, и это казалось ей признаком безысходного одиночества.
– Не знаю, что бы я без нее делала, – накануне сказала она по телефону Джейми. – Наверно, я кажусь тебе смешной. Нельзя так относиться к какой-то собачонке. Наверно, ты считаешь, что так любить следует только людей.
– Не говори глупостей, – тепло сказал Джейми. – Я рад, что у тебя есть Динки. Каждому из нас кто-то нужен, человек или животное. Только, пожалуйста, не забывай, что у тебя есть все мы.
Вирджиния так углубилась в свои мысли, что заметила маши­ну Кевина лишь тогда, когда она оказалась совсем рядом.
Он вышел из автомобиля и потрепал Динки по голове. Соба­чонка так обрадовалась, что перевернулась на спину и подстави­ла ему брюшко.
– Хорошая девочка, хорошая, – ласково сказал Кевин. «Что ж, – подумала Вирджиния, – человек, который любит собак, не может быть таким уж плохим».
– Я приехал просить прощения, – сказал Кевин, продолжая гладить Динки.
– За что? – спросила Вирджиния, не желая облегчать ему жизнь.
– За то, что привел вас туда, где были Смарты, и позволил Гленис грубить вам.
– Это слишком сильно сказано, – Вирджиния пожала плеча­ми. – Однако меня расстроило то, что вы не заступились за меня. Конечно, старым друзьям тяжело видеть вдову или вдовца с кем-то другим, поэтому я ее понимаю. Но не оправдываю. – Тон Вирд­жинии стал холодным. – А вы позволили ей так обращаться со мной, и это непростительно. Я была просто вашей гостьей, и по­зволять ей думать, что нас связывает что-то большее, было по меньшей мере необдуманно.
Кевин быстро выпрямился.
– Я знаю и прошу за это прощения, – сказал он и взял Вирд­жинию за руку.
Вирджиния медленно убрала руку. Она не хотела быть невеж­ливой, но не считала, что Кевин заслужил право на такой интим­ный жест.
– Пожалуйста, простите меня, – серьезно сказал он. – В свое оправдание могу сказать только одно: я был бы рад, если бы нас что-то связывало. Тогда осуждение Гленис было бы не таким обидным.
Вирджиния величественно выпрямилась. Увидев, как напряг­лось ее лицо, Бартон заторопился.
– Вирджиния, я бы с удовольствием назначил вам свида­ние, – сказал он. – Во-первых, потому, что вы мне очень нрави­тесь, а во-вторых, чтобы вымолить прощение. Что вы скажете, если я приглашу вас к себе на обед вечером в пятницу? Все будет очень мирно и не даст повода для сплетен. В моем предложении нет ничего оскорбительного, уверяю вас! Все будет очень при­лично. К тому же я неплохо готовлю.
Вирджиния впервые улыбнулась.
– Я должна заглянуть в календарь, – сказала она. В дни ее мо­лодости ни одна женщина не соглашалась на свидание, не загля­нув предварительно в календарь. Этого требовал этикет.
– Тогда я позвоню вам завтра! – с жаром сказал Кевин. – Буду ждать с нетерпением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154