– Когда? – с нетерпением спросил Наджиб.
– Когда получишь от меня известие. До тех пор ничего не предпринимай. Понятно?
С этими словами черные одежды Абдуллы взметнулись, и он удалился в том же направлении, откуда пришел.
Миновала неделя, прежде чем по распоряжению Абдуллы Наджиба доставили в его тайный лагерь, который был расположен в маленькой долине в горах Сирии. Куда бы ни взглянул Наджиб, все свидетельствовало о том, что это – учебная база. Мужчины были хорошо вооружены; вдали он видел сторожевую вышку, со стрельбища доносились звуки выстрелов. Кругом стояли небольшие палатки, дым костра доносил запах жареного барашка.
На Абдулле больше не было его черного платья, он был одет в зеленую униформу и армейские ботинки, но на голове по-прежнему красовался традиционный арабский головной убор. Он стоял рядом со своей палаткой и поджидал Наджиба.
Наджиб шел гордо, глядя ему прямо в глаза.
– Я пришел, – просто сказал он, спрашивая себя, слышит ли дядя, как громко колотится его сердце. – Я готов произнести свою клятву.
Абдулла пристально посмотрел на племянника, затем поднял руку, подавая сигнал. Сразу же небольшая группа людей окружила их.
– Мой единокровный племянник Наджиб Аль-Амир попросил разрешения вступить в нашу Армию Освобождения Палестины, – объявил он всем. – Он желает стать вашим братом. Если кому-то из вас известны причины сомневаться в его намерениях, выскажите их сейчас.
Послышался шепот, и Наджиб почувствовал, как две дюжины суровых оценивающих глаз уставились на него. Некоторых мужчин он помнил по оазису, но большинство были ему незнакомы.
Абдулла опустил руку на плечо Наджиба.
– Значит, ты клянешься, что будешь повиноваться всем приказам, которые я дам тебе, независимо от того, нравятся они тебе или нет и соглашаешься ты с ними или нет? Ты примешь всех этих людей и других, которые примкнут к нам, как твоих истинных и единственных братьев?
– Клянусь Аллахом.
– Советую тебе хорошенько подумать, прежде чем давать клятву, племянник, – мягко произнес Абдулла. – Если ты когда-либо предашь нас или дашь нам повод усомниться в твоей верности, смерть постигнет не только тебя, но и всех твоих детей и внуков. Твой род перестанет существовать. Ты понимаешь это?
Наджиб сделал глубокий вдох, пораженный суровостью угрозы. Затем набрал полную грудь воздуха и кивнул.
– Я понимаю.
– Тогда так тому и быть. Эти мужчины будут свидетелями. – Абдулла вытащил из ножен кинжал. – Вытяни руку.
Наджиб протянул правую руку. Он не издал ни звука, когда кинжал мелькнул в воздухе и острие мягко рассекло его плоть. Теплая кровь густой струей потекла на землю.
Без всякого колебания Абдулла поднял вверх свою собственную руку. Наджиб увидел, что его запястье густо испещрено толстыми вздувшимися рубцами – результат многих подобных клятв. Затем Абдулла полоснул клинком по своей руке, и в его тусклых глазах, которые глядели в глаза Наджиба, заплясала безумная радость.
– Поклянись всемогущим Аллахом, что до самой смерти будешь бороться за благородное дело Армии Освобождения Палестины, что признаешь меня своим безусловным вождем и будешь считать каждого из моих людей своим истинным братом!
Наджиб гордо поднял голову.
– Клянусь Аллахом, – со сверкающими глазами шепотом произнес он.
Абдулла потерся своим запястьем о запястье Наджиба, расцеловал его в обе щеки и отступил назад.
– Наша кровь смешалась! – громко, чтобы все слышали, объяснил он. – Теперь мы – родные братья.
Наджиб взглянул на свою окровавленную руку, затем окинул взглядом других мужчин. Он чувствовал, как гордость переполняет его. Он был одним из них. Он станет сражаться бок о бок с ними. Теперь наконец он сможет отомстить за смерть Иффат и уничтожение Аль-Найяфа. Он снова взглянул на Абдуллу.
– Я жажду крови. Абдулла покачал головой.
– Тебе придется подождать, пока ты не получишь разрешение, – бесстрастно произнес он, знаком приказав остальным удалиться, и они сразу же вернулись к своим делам. Затем взглянул на Наджиба. – Давай пройдемся, я хочу дать тебе первые приказания.
Наджиб зашагал в ногу с дядей.
– Ты пробудешь здесь в течение двух недель, – сказал ему Абдулла, – и за это время станешь настоящим человеком и научишься быть солдатом. Затем, в конце лета, ты снова уедешь отсюда, на этот раз в Америку.
– Нет! – Наджиб схватил Абдуллу за руку. – Я должен остаться здесь и отомстить за постигнувшее нас бесчестье! Я должен бороться!
Голос Абдуллы звучал так, что возражения были бесполезны.
– Ты будешь делать то, что тебе приказано! Всего несколько минут назад я предупредил тебя о наказании за предательство! Неужели твоя жажда смерти так велика, что ты хочешь умереть немедленно?
Наджиб молчал.
– Ты должен закончить свое образование, – быстро произнес Абдулла. – Ты поедешь в хороший университет. В Гарвард.
Наджиб изумленно уставился на него.
– Гарвард!
– Это один из лучших университетов в Америке. Большинство наших людей… впечатлительны. Необразованны. Они склонны видеть только ближайшую цель: следующую схватку, нападение на школу, несколько снайперских выстрелов по кибуцу, бомбежку синагоги. – Абдулла раздраженно махнул рукой. – Они – глупцы! Не понимают, что нас ждет война длиною в жизнь, выиграть которую можно только на экономическом поле боя. – Он искоса взглянул на Наджиба.
Его слова возбудили у молодого человека невольный интерес.
– Продолжай, – медленно произнес он.
– Мой план носит двоякий характер, – объяснил Абдулла. В его негромком спокойном голосе чувствовалось скрытое возбуждение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138