Забинтованная рука горела и дергалась.
Чувствуя поднимающийся в душе страх, он потянулся к тумбочке и зажег настольную лампу. И тут же изумленно выпрямился. У его кровати, неподвижные, как статуи, стояли Халид и Хамид. Он изумленно уставился на них.
– Что вы здесь делаете? – сердито осведомился он.
– Ш-ш-ш! – Халид поднес к губам палец. – Не так громко, – шепотом проговорил он. – Говори тише. – Он обернулся к своему спутнику. – Хамид, проверь, заперта ли дверь.
Хамид бесшумно, как ночной зверек, выскользнул обратно в гостиную, и в ожидании его прихода Наджиб с Халидом хранили молчание. Когда он возвратился и кивнул, гости уселись в кресла, и Халид закурил тонкую черную сигару. Сделав пару затяжек, он откинулся на спинку кресла и, положив ногу на ногу, вынул сигару изо рта. Затем задумчиво посмотрел на нее.
– Думаю, нам троим пора немного поговорить, – светским тоном произнес он.
Ему ни на минуту не удалось ввести в заблуждение Наджиба. Он прекрасно знал, что обманчиво опущенные глаза Халида – верный признак того, что он как никогда настороже.
– Знаешь, – проговорил Халид, – я довольно долго присматриваюсь к тебе.
Наджиб молчал.
– Ты странный человек, – продолжал Халид, переводя взгляд с сигары на Наджиба. – Ты больше, чем кто-либо из нас старался держаться на расстоянии от Абдуллы. Кроме того, из всех нас ты для него – самый незаменимый. И в то же время ты позволяешь ему обращаться с собой, как с самым последним новобранцем. Я частенько спрашивал себя, почему это происходит.
– Абдулла со всеми обращается одинаково, – уклончиво пробормотал Наджиб.
– Неужели? – Взгляд Халида стал проницательным и холодным. – Ты что, в самом деле полагаешь, что с Каддафи он обращается так же, как с нами?
Наджиб пожал плечами.
– Меня ведь там не было, откуда же мне знать?
– А к какому выводу ты пришел, – проницательно проговорил Халид, – после его вчерашнего рассказа о Каддафи?
– Ты хочешь спросить, в дружеских ли он отношениях с Каддафи? – уклончиво спросил Наджиб, и сам ответил на свой вопрос: – Да, в дружеских. Он уважает полковника. В конце концов, полковник является признанным народным вождем, и, независимо от того, нравится он тебе или нет, на его месте ты бы испытывал не меньшую гордость, если бы руководитель государства уделил тебе такое внимание. Так же, – добавил он, – как и я.
– Я говорю не об этом. – Халид махнул сигарой. – Для Абдуллы Каддафи стал кем-то вроде священного пророка. Я бы не стал сомневаться в том, что безумная идея священной войны изначально принадлежит Каддафи и он специально подал ее Абдулле, чтобы тот привел ее в исполнение.
– И что ты хочешь сказать? – спокойно спросил Наджиб, осторожно нащупывая правильный тон в разговоре, как будто пробираясь по минному полю. Очень скоро ему предстоит решить, говорят ли они от своего имени, или же их прислал Абдулла, желая устроить ему западню.
– Абдулла изменился, – вступил в разговор Хамид. Наджиб перевел на него взгляд.
– Изменился? В каком смысле?
– Ты прекрасно знаешь в каком! – раздраженным шепотом ответил Хамид. – Годы сделали из него совершенно другого человека. Как будто кто-то другой выступает в его обличье. Было время, когда он делал что-то, чтобы помочь нашему народу. Когда он боролся за то, за что простые люди сами бороться были не в силах. А сейчас? – В голосе Хамида послышалась горечь. – Сейчас он упивается собственным величием! Сейчас он охотно продаст нас, он стал слугой Каддафи, и все ради того, чтобы проложить новый путь к славе! Он стал слеп ко всему, за что мы всегда боролись.
– Я чувствую, что вы ходите вокруг да около, – промолвил Наджиб. – Уж конечно, вы пробрались в мою комнату среди ночи не для того, чтобы вести пустые разговоры?
– Нет, не за этим, – Халид нахмурился и помолчал, как бы собираясь с мыслями. Затем выпрямился и, откинув назад голову и выпустив облако голубого дыма, негромко проговорил: – Мы не можем позволить Абдулле уничтожить Мекку. – Он опустил вниз взгляд и так же ровно продолжил: – Поэтому мы пришли к тебе. Мы ходим заручиться твоей поддержкой, чтобы не допустить этого святотатства.
– Вы говорите о том, чтобы предать Абдуллу! – холодно напомнил ему Наджиб. Вы что, не понимаете, что одного моего слова довольно, чтобы Абдулла, не колеблясь, обрек вас на смерть?
Хамид так резко вскочил на ноги, что опрокинул стул. В следующее мгновение на Наджиба смотрел в упор наставленный пистолет.
– Убери оружие, Хамид, – устало проговорил Халид. – Ты что, не видишь, что он уже на нашей стороне?
Пистолет шевельнулся, но на лице Хамида было написано сомнение.
Не обращая внимания на пистолет, Наджиб пристально взглянул на Халида.
– Почему ты уверен, что я на вашей стороне?
На лице Хамида появилась ничего не выражающая улыбка.
– Ты уже доказал это по меньшей мере дважды. Наджиб молча нахмурился, но не произнес ни слова.
Халид еще раз затянулся сигарой.
– Первый раз мы испытывали тебя.
Сознание Наджиба внезапно пронзило воспоминание.
– Я слышал ваш разговор. В ту ночь, в горах Иордании!
– После того как мы потеряли шестерых в результате идиотского налета на Зефат, – кивнул Халид. – Да, это была проверка. Мы говорили специально для тебя. – Он легко улыбнулся. – Если бы ты хотел донести на нас Абдулле, ты сделал бы это тогда. Когда же ты этого не сделал, мы поняли, что тебе можно доверять.
Хамид убрал пистолет в кобуру.
– Ты сказал «дважды», – напомнил Наджиб.
– Второй раз – на этой неделе. – Халид искоса взглянул на него. – Твои визиты к еврейке не прошли незамеченными.
Наджиб ждал, и, хотя лицо его ничего не выражало, мысли метались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138