Торг между тем продолжался.
- Уню хоса фисфи ату!
- Ю ту ю ту.
- Он хочет пятьдесят тысяч, не меньше...
Ну-ну, малыш хочет больше. И как он обоснует свои требования? Джаббу,
оказывается, это тоже интересовало. Робот-переводчик выбрался из-под
перевернутого столика, куда закатился после могучего тычка.
- Э-э, простите, что вы сказали?..
- Уню чича ай?!
- Ах, да-да, разумеется... Могучий Джабба хочет знать, почему он должен
платить тебе пятьдесят тысяч?
Боушх опять забулькал:
- Эй ю ту.
- Потому что у него в руках термодетонатор!
Центр зала мгновенно расчистился. Гости прижались к стенам, как будто это
спасло бы их от взрыва. Кто-то укрылся под лавками и столами. Кто-то
запутался в занавесках. Боба Фетт плавным коротким движением навел на
Боушха бластер, одновременно прикидывая, успеет ли за один прыжок добраться
до дверей, если что. Джабба с неудовольствием уставился на небольшой
металлический шарик, зажатый в перчатке охотника. Шарик медленно наливался
алым жаром.
Джабба фыркнул. Осмотрел коротышку Боушха с ног до головы. Фыркнул снова. И
вдруг гулко захохотал: смех рождался в глубинах его объемистого тела,
поднимался и рвался наружу, сотрясая по дороге телеса массивного хатта.
- Касойийкуй клато кантику. Юбан джона puna. Унитан найтифай дайти-е
дзимайнай[5].
Боушх выслушал перевод. Посмотрел на Джаббу и убрал палец с кнопки. Народ
попытался отступить еще дальше, но помешали стены. В дверях возникла давка.
Ристалл коротко взвизгнула. Пара гостей упала в обморок. Фетт почувствовал
нарастающий внутри леденящий холод и чуть было не выстрелил.
- Ю ту джа, - кивнул Боушх.
- Он согласен! - возликовал Ц-3ПО и вытер металлический лоб.
x x x
Гаморреанская стража потащила связанного Чубакку из зала. Чубакка рычал и
сопротивлялся, демонстрируя острые клыки. Гаморреанцы, сами оснащенные не
менее впечатляющими клыками, не убоялись и всей толпой кинулись на
косматого пленника. Чубакка уже почти собрался разбить пару-тройку черепов,
чтобы дать понять, чего стоят вуки, но ему вдруг подмигнул один из
охранников-людей, пришедший на помощь гаморреанцам. Чубакка всмотрелся - и
дал себя увести.
Охранник не пошел с остальными. Он поправил сбившийся шлем, сделанный из
прочных костей пещерного борова (клыки были такие длинные, что вечно
цеплялись за что-нибудь в самый неподходящий момент, зато отводили
направленный в лицо удар). Так же неторопливо и обстоятельно охранник
отряхнул униформу. Он жил во дворце Джаббы Хатта уже несколько месяцев, и
все признавали, что он знает дело, хотя и излишне привередлив в одежде. Он
уже несколько раз убедительно доказал желающим лезть на рожон, что они
напрасно так поступают. Осечка произошла лишь один раз - он попытался
поссориться с Бобой Феттом, который, против своих привычек, задержался во
дворце дольше, чем на один день. Но Фетт оказался ходячим арсеналом, и
чудом уцелевший охранник решил держаться от него подальше. Зато он сразу
нашел утешение в объятиях местных дам, которые почти поголовно вздыхали о
прекрасных темных глазах и тонких усиках красавца охранника по имени Ландо
Калриссиан.
Ландо устраивало подобное положение дел. Кроме того, существовало пять
причин, по которым он не смог отказаться.
Во-первых, он чувствовал (и чувство было абсолютно верным), что именно по
его вине его давний Друг Хэн Соло оказался в столь бедственном положении.
Чтобы избавиться от остатков сомнений, достаточно было посмотреть на стену,
украшенную плитой из карбонита. Ландо очень хотелось исправить положение
дел, по возможности не вляпавшись самому.
Во-вторых, его попросила принцесса Лейя, а он взял себе за правило никогда
не отказывать принцессам, умолявшим о помощи. Не так уж много в его жизни
было принцесс. Опять-таки никогда не знаешь, каким образом ее высочество
выкажет свою благодарность - может быть, именно тем, о котором мечтается.
В-третьих, он поспорил, что Хэна спасти невозможно. Он поставил на кон все,
что имел, а такая ставка никогда не давала ему спокойно уснуть. То, что
пари он заключил сам с собой, значения не имело.
В-четвертых, он не хотел признаваться, но ему понравились новые друзья Хэна
из Альянса. Собственно восстание оставляло его равнодушным, но ребята
натягивали нос Империи, а к Империи Ландо имел свой собственный счет.
Особенно к имперской полиции, изрядно пощипавшей его оперение в былые
времена.
В-пятых, что позволено Соло, уж тем более позволено Ландо Калриссиану.
Вот он и проводил день за днем во дворце. Попасть сюда оказалось несложно:
смешавшись с компанией пиратов, он зашел к Джаббе в гости и предложил свои
услуги. Ему удалось значительно улучшить охрану дворца, так что Джабба в
конце концов перестал подозрительно коситься на него, а гаморреанская
стража, потеряв в абсолютно нечестной драке пару клыков, даже зауважала.
Теперь Ландо мог ходить где хотел. И ходил. Смотрел, высчитывал, запоминал.
Когда гаморреанцы вернулись обратно, он спросил, в какую из камер запихнули
Чубакку, и тоже запомнил. Понадобится.
Только одно омрачало жизнь. Как-то ночью он не сдержался и высказал все,
что думает, замороженному в карбоните Хэну - все равно тот не смог бы
услышать и ответить. Хэн, и верно, не смог. Зато из темного угла раздалось
фырканье, приглушенное мандалорским шлемом. <Трогательно>, - заметил тогда
Фетт и ушел.
Веселье возвращалось на круги своя. Вновь заиграла музыка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72