Вещи валялись повсюду: книги сброшены с полок, проигрыватели компактов и ди-ви-ди разобраны. Досталось даже телевизору. Казалось, какой-то сумасшедший задался целью нанести как можно больше вреда.
— Какого хрена?.. — начал я.
Мичем спокойно отвернулся от моего компьютера:
— Никогда не смей больше меня игнорировать.
Надо срочно уносить ноги. Я резко кинулся к двери, но третий громила закрыл дверь и встал перед ней, смерив меня настороженным взглядом.
Другого выхода, не считая окон, не было. Впрочем, падение с двадцать седьмого этажа никого бы не обрадовало.
— Что вам нужно? — спросил я Мичема, переводя глаза с него на дверь.
— Ты думаешь, от меня что-то можно спрятать? — спросил Мичем. — Вряд ли. Мы откроем любой сейф, залезем в любую уютную норку. Я вижу, ты сохранил мои письма. Я и не знал, что ты так дорожишь нашей дружбой.
— Конечно, сохранил! — с негодованием сказал я. — Я все всегда архивирую.
— Шифровальная программа, в которой ты записываешь про встречи с Уайаттом, Джудит и со мной — знаешь, ее крэкнули больше года назад. На рынке появились программы помощнее.
— Спасибо за информацию, — саркастически сказал я. Я старался делать вид, что не боюсь. — А теперь почему бы вам и вашим мальчикам не убраться отсюда к черту, пока я не вызвал полицию?
Мичем фыркнул и сделал рукой жест, как будто подзывая меня к себе.
— Нет, — покачал я головой. — Я сказал, вы со своими дружками...
Углом глаза я заметил быстрое, молниеносное движение. Что-то врезалось мне в затылок. Я мешком упал на колени. Во рту появился привкус крови. Перед глазами мир окрасился в бордовый цвет. Я вытянул руку, чтобы схватить нападающего, но пока моя рука дергалась за спиной, кто-то пнул меня в правую почку. Тело пронзила острая боль, и я распластался на персидском ковре.
— Нет! — выдохнул я.
Еще один пинок, на этот раз в затылок. Невероятно больно. Перед глазами заплясали искры.
— Убери их, — простонал я. — Заставь своего... дружка... прекратить. Если мне станет совсем плохо, я могу разговориться.
Больше ничего не пришло в голову. Пособники Мичема скорее всего мало знали о том, какая у меня связь с их хозяином. Они ведь просто исполнители. И вряд ли Мичем захочет вводить их в курс дела.
Я невольно сжался в ожидании следующего удара в затылок. Перед глазами плавали белые искры, во рту стоял металлический привкус. Наступила тишина. Мичем, похоже, дал сигнал прекратить.
— Какого черта тебе надо? — спросил я.
— Поехали прокатимся, — сказал Мичем.
76
Мичем и его громилы вытащили меня из квартиры, спустили на лифте в гараж и прямо из служебного выхода выволокли на улицу. Я так испугался, что еле соображал. У входа стоял черный «сабурбан» с тонированными стеклами. Мичем шел впереди, остальные трое обступили меня, чтобы я не убежал или не набросился с кулаками на их босса. Один нес мой ноутбук, другой — десктоп.
Голова пульсировала от боли, поясница и грудь дико болели. Выглядел я, наверное, чудовищно.
Слова «поехали прокатимся» обычно означают (по крайней мере в фильмах про мафию) «цементные сапоги» и купание в Ист-Ривер. Но если они хотели меня убить, почему не сделали этого в квартире?
Громилы, как я понял чуть позже, оказались бывшими полицейскими из службы безопасности «Уайатта». Их главным достоинством была мышечная масса, а особой остротой ума они явно не обладали. Тупые инструменты.
Один из громил вел машину, Мичем сидел впереди, за пуленепробиваемым экраном, и всю дорогу говорил по телефону. Наверное, отчитывался о выполнении задания. Он меня припугнул, а в компьютере нашел, что я коплю материалы против Уайатта.
Через двадцать минут машина подъехала к длинной вымощенной камнями дорожке.
Меня обыскали, будто по дороге я мог подобрать пистолет, забрали сотовый и затолкнули в дом. Я прошел через металлодетектор. Он загудел. У меня забрали часы, пояс и ключи.
Уайатт сидел перед огромным плоскоэкранным телевизором в просторной полупустой комнате и смотрел без звука Си-эн-би-си, одновременно разговаривая по телефону. Я вошел со своей бритоголовой свитой и посмотрел на себя в зеркало. Хреновый видок.
Мы остались стоять.
Через несколько минут Уайатт договорил, положил трубку и посмотрел на меня.
— Давно не виделись, — сказал он.
— Нуда.
— Что это с тобой? Дверь не заметил? С лестницы свалился?
— Можно и так сказать.
— Жаль твоего отца. Хотя, Господи, дышать через трубку, использовать всякие кислородные баки и прочее дерьмо — лучше бы меня застрелили.
— Я бы с удовольствием, — сказал я, но он меня как будто не услышал.
— Так что даже лучше, что он умер, а? Закончились его страдания, а?
Я хотел кинуться на него и задушить.
— Спасибо за беспокойство.
— Нет, это тебе спасибо, — сказал Уайатт, — за информацию по «Дельфосу».
— Похоже, вам пришлось собрать все деньги из копилки.
— Всегда приходится продумывать на три шага вперед. Как, по-твоему, я добрался туда, где я сейчас? Когда мы объявим, что у нас есть оптический чип, наши акции качнут расти как на дрожжах.
— Замечательно, — сказал я. — Вы все решили. Я вам больше не нужен.
— Нет, ты еще не все сделал, дружок. Сначала ты достанешь спецификацию самого чипа. И прототип.
— Нет, — очень тихо сказал я. — Я закончил.
— Ты так думаешь? Господи, да ты бредишь! — Он рассмеялся.
Я сделал глубокий вдох. В горле бился пульс, голова раскалывалась от боли.
— В законе все прописано четко, — сказал я, прочистив горло (да, я покопался в юридических сайтах). — Вы завязли куда глубже меня, потому что руководили операцией, а я был простой пешкой. Управляли вы.
— Закон!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112