Все в
машине подались вперед и стали смотреть наверх.
Небо приобрело багровый цвет; его пересекали черные линии, движущиеся
с запада на восток. Линии распухали, сужались, скакали из стороны в
сторону, иногда сливались. Водитель включил фары.
- Похоже, надвигается большая буря, - заметил человек с обрезом.
Водитель кивнул.
- Взгляните дальше на север.
В воздухе началось завывание, темные полосы продолжали расширяться.
Звук нарастал, терял звонкость, переходил в мощный рев.
Небо на глазах потемнело, и, вместе с пылью, на землю упала
беззвездная, безлунная ночь. Иногда раздавалось резкое "понг!", когда в
машину ударял осколок покрупнее.
Водитель зажег противотуманные фары, снова врубил сирену; машина
неслась вперед. Завывание и грохот боролись с душераздирающим воплем
сирены, а на севере разливалось голубое пульсирующее сияние.
Таннер докурил сигарету, и ему протянули другую. Теперь курили все.
- Тебе повезло, что мы тебя подобрали, парень, - сказал сосед слева.
- Не то попал бы ты на своем мотоцикле...
- Был бы рад, - ответил Таннер.
- Ты спятил.
- Нет. Я бы прошел. Не впервой.
Когда они достигли Лос-Анджелеса, голубое сияние заполняло полнеба -
подкрашенное розовым и простреленное дымчато-желтыми молниями, которые
словно паутина тянулись к югу. Грохот стал оглушающим, физически ощутимым.
Он был по барабанным перепонкам и заставлял вибрировать кожу. Перебегая от
машины к большому зданию с колоннами, им приходилось кричать во весь
голос.

2
Когда они въезжали на стоянку, здание, на поверхности которого
чередовались блики всполохов и холодные тени, казалось скульптурой,
вырубленной из глыбы льда. Теперь оно было словно из воска, словно готово
было расплавиться при первом дуновении жара.
Они торопливо взбежали по ступеням, и дежурный полицейский впустил их
через маленькую дверь справа от тяжелых металлических двойных ворот,
служащих главным входом в здание. Он закрыл дверь на замок и цепочку, но
лишь после того, как, увидев Таннера, расстегнул свою кобуру.
- Куда? - спросил человек с обрезом.
- На второй этаж, - ответил полицейский, махнув в сторону лестницы. -
Наверх и прямо до конца.
- Спасибо.
Грохот сюда почти не доносился, и в искусственном освещении тела
вновь обрели живой вид.
Дойдя до последнего кабинета, человек с обрезом кивнул водителю.
- Стучи.
На пороге появилась женщина, начала что-то говорить, потом увидела
Таннера и замолчала. Она отошла в сторону и распахнула дверь.
- Сюда, - пригласила она, и они протиснулись мимо нее в приемную.
Женщина нажала кнопку на столе.
- Да, миссис Фиск? - раздался голос.
- Они здесь, сэр.
- Пусть заходят.
Она провела их в конец приемной и открыла темную дверь.
Сидящий за столом мужчина откинулся в кресле и переплел под
подбородком короткие толстые пальцы. Его властные глаза были лишь чуть
темнее серебристо-седых волос.
- Садитесь, - сказал он Таннеру мягким голосом. И добавил, обращаясь
к остальным: - А вы подождите в приемной.
- Мистер Дентон, этот тип опасен, - предупредил человек с обрезом,
когда Таннер небрежно развалился в кресле напротив стола.
Окна помещений закрывали стальные шторы, и о ярости разгулявшейся
стихии можно было догадываться лишь по доносящимся издалека пулеметным
очередям.
- Я знаю.
- По крайней мере, он в наручниках. Оставить вам оружие?
- У меня есть.
- Хорошо. Мы будем снаружи.
Они покинули комнату.
Двое мужчин не сводили друг с друга глаз, пока дверь не закрылась.
Потом тот, кого назвали Дентоном, произнес:
- Теперь ваши дела улажены?
Другой пожал плечами.
- И все-таки, как вас действительно зовут? Даже по документам...
- Черт, - сказал Таннер. - Так меня зовут. Я был седьмым ребенком в
семье, и когда повитуха показала меня старику и спросила, какое имя он
хочет мне дать, тот буркнул: "Черт!" - и ушел. Так меня и записали. Это
рассказал мне брат. Я не мог расспросить своего папашу, потому что никогда
его не видел. Он сгинул в тот же день.
- Значит, всех семерых воспитала мать?
- Нет. Она померла спустя две недели, и нас приютили родственники.
- Понятно... - проговорил Дентон. - У вас еще есть выбор. Хотите
попробовать или нет?
- А кто вы, собственно, такой? - спросил Таннер.
- Министр транспорта государства Калифорния.
- При чем тут это дело?
- Я за него отвечаю. С таким же успехом на моем месте мог быть
Главный врач или Начальник почт, но я все-таки лучше прочих знаю
техническую сторону. Лучше знаю шансы на успех...
- И каковы они? - поинтересовался Таннер.
Впервые за весь разговор Дентон отвел глаза.
- Да, дело рискованное...
- Точнее, оно еще никому не удавалось, кроме того парня, который
принес сообщение. Но он мертв... И после этого вы говорите о шансах на
успех?
- Вы думаете, - медленно произнес Дентон, - что это самоубийство.
Возможно, вы правы... Мы посылаем три машины с двумя водителями в каждой.
Если хотя бы одна из них пробьется достаточно близко, то ее радиомаяк
наведет группы из Бостона... Впрочем, вы можете отказаться.
- Ага. И провести остаток жизни в тюрьме.
- Вы убили троих человек. Вас могли казнить.
- Но не казнили, так что к чему зря болтать? Послушайте, мистер, я не
желаю подыхать, однако и ваш вариант меня не прельщает.
- Либо вы едете, либо нет. Выбирайте. Но помните - если вы поедете и
доберетесь до Бостона, все будет забыто, и вы свободны делать, что хотите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25