Да и вообще последнюю сотню
миль пройти на мотоциклах.
- А ты меня еще поносил. Удивлялся, откуда берутся такие... Ты
спрашивал, что они мне сделали. И я ответил: ничего. Теперь, может быть, я
что-нибудь для них сделаю, просто потому, что мне так хочется. Я немало
думал.
- Тебе не приходится кормить семью. А мне надо беспокоиться не только
о себе.
- Ты очень красиво оправдываешься, когда хочешь смалодушничать. Ты
говоришь: "Я не боюсь, но у меня есть мать, сестры и братья и еще одна
крошка, от которой я без ума. Только поэтому я иду на попятный..."
- Именно так! Я не понимаю тебя, Черт, я совершенно тебя не понимаю!
Ты же сам подал мне эту идею!
- Ну, так отдавай ее назад - и поехали!
Таннер увидел, как рука Грега тянется к револьверу на дверце, швырнул
сигарету ему в лицо и еще успел ударить его один раз в живот - слабый удар
левой рукой, но ничего больше из этого положения он сделать не мог.
Грег бросился на Таннера и вдавил его в кресло. Пальцы царапали лицо,
подбираясь к глазам. Таннер судорожным движением ухватил голову Грега и
изо всех сил оттолкнул. Грег ударился о приборную доску и обмяк.
Таннер для верности еще дважды ударил его головой о доску и
перебрался за руль. Успокаивая дыхание, он изучил экраны - ничего
угрожающего.
Он достал моток веревки и связал руки Грега за спиной, потом обмотал
веревкой лодыжки и, наконец, прикрутил его к спинке сиденья.
Через два часа Грег начал стонать, и Таннер включил музыку погромче.
Пейзаж снова изменился: появились зеленые поля, яблони с еще незрелыми
плодами, белые домики и бурые сараи, покачивающаяся на ветру кукуруза с
уже заметными коричневыми кисточками, маленькая колокольня с голубой
кровлей...
Полосы наверху расширились, но само небо не потемнело, как обычно
перед бурей. У Дейтоновской Пропасти Таннер повернул на север и двинулся
вдоль бездонного обрыва, притормаживая лишь для того, чтобы объехать
расщелины и провалы. Снова повысилась радиация. Густой желтый пар струился
из-под земли и обволакивал машину липучим сернистым облаком, пока порыв
ветра не рассеивал ядовитый туман. В один из таких моментов Таннер
непроизвольно нажал на тормоз; машина дернулась и замерла, а Грег опять
застонал. Несколько секунд Таннер не мог оторвать глаз от того, что ему
открылось, а потом медленно двинулся вперед. "Люди, - подумал он, - опять
люди..." Над Пропастью качался пожелтевший распятый скелет, ухмыляясь
оскаленным ртом.
Когда Таннер выехал из тумана, небо было темным. Он даже не сразу
понял, что пелена рассеялась. На объезд Дейтона ушло четыре часа, и
теперь, когда он снова устремился на восток по поросшей вереском прерии,
солнце уже садилось, тщетно пытаясь вырваться из-за черной реки.
Таннер догадывался, чего следует ожидать. Он включил фары и стал
осматриваться в поисках убежища. На холме неподалеку стояла покосившаяся
конюшня без дверей. Таннер осторожно загнал туда машину и увидел покрытые
плесенью стены и скелет лошади.
Он вырубил двигатель, потушил фары и стал ждать.
Скоро снаружи родился завывающий звук, заглушивший периодические
стоны и бормотание Грега. Потом донесся другой звук - не тяжелый и резкий,
как обычно в Лос-Анджелесе, а мягкий, настойчивый, почти мурлыкающий.
Ничто не угрожало, уровень радиации был невысок и Таннер вылез из
машины, не надевая защитный костюм. Он немного размялся, подошел к проему
и выглянул наружу.
Солнцу все-таки удалось выглянуть из черной завесы, и его косые лучи
освещали падающие сверху серые капли.
Это был дождь. Таннер никогда в жизни не видел простого чистого
дождя... Он стоял и смотрел.
Дождь падал непривычно тихо, чуть шелестя. Потекли ручейки, появились
лужи. В лицо ударил резкий порыв влажного ветра, и Таннер непроизвольно
слизнул холодные капельки. Он подобрал щепку и бросил ее в лужу у ног
щепка упала с легким всплеском и поплыла. Из-под крыши раздавалось птичье
щебетанье, в воздухе разливался сладковатый запах гниющей соломы. В тени
справа виднелась ржавая молотилка. Сверху, покачиваясь, проплыло перышко,
и Таннер подставил ладонь, - легкое, темное, пушистое... Никогда раньше не
обращал он внимания на такую чепуху. Таннер отпустил перышко, и его тут же
подхватил ветер.
В такую погоду можно было ехать, но сил не оставалось. Таннер нашел
бочонок, сел и снова закурил. Пока все шло нормально, и его мысли занимали
последние стадии поездки. Грегу доверять теперь нельзя. Надо заехать так
далеко, чтобы обратного пути не было. Тогда они станут необходимыми друг
другу, и Грега можно будет освободить. Если он не окончательно лишился
ума... Кто знает, какие неожиданности приготовила им Долина? Хорошо уже,
если бури отныне будут не такими яростными.
Он сидел еще очень долго и холодный влажный ветер обдувал его лицо.
Через некоторое время дождь утих, и Таннер вернулся в машину, отметив
дурной признак - Грег оставался без сознания.
Таннер проглотил тонизирующую таблетку и, держа руль одной рукой,
сжевал бутерброд. Тихо падал дождь. Он шел по всему Огайо, и небо
застилали тучи. У Парсберга машина пересекла границу Западной Вирджинии, и
Таннер взял немного севернее. Серый день перешел в темную ночь, а он
продолжал ехать.
Летучие мыши не доставляли больше хлопот, но встречались кратеры, и
тогда снова подскакивала радиоактивность. Где-то за машиной увязалась стая
огромных диких собак.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25