»Если бы только Остин заподозрил, что он позволяет себе плотские мысли о Каролине, он бы, прищелкнув пальцами, воскликнул: «Голову ему оторвать мало!»Он должен подавить эти безумные желания. Каролина не та женщина, с которой можно было бы поразвлечься, а он предпочитал именно таких. Поскольку он не собирается становиться мужем Каролины, ему остается только забыть об этом безумии. Никакой жены, ни в коем случае. У него не было намерения оказаться связанным по рукам и ногам, как это случилось с его отцом и его второй женой — сварливой гарпией, отравлявшей ему жизнь до конца его дней.После того как Каролина покинет его дом, у него уже не будет необходимости видеть ее, слава Богу, до начала следующего сезона. Да и тогда он сумеет избежать встреч с ней.В дверь постучали.— Войдите.Вошла Каролина и закрыла за собой дверь.Майлсу показалось, что в комнате стало нечем дышать.— Добрый вечер, — сказала она, направляясь к камину, где стоял Майлс, и нерешительно улыбаясь. — Я искала Роберта.— Он ушел спать.Майлс пытался не смотреть на нее, но ему это не удавалось. Пламя камина освещало ее тонкие черты и блестящие золотистые волосы. Всплывшее в его памяти чувство — то, с которым он держал ее в объятиях, — снова охватило его, вызвав горячую волну желания.— Не позволяйте мне задерживать вас, Каролина, — произнес он, многозначительно кивнув в сторону двери.— Вы на что-то сердитесь, Майлс?Он отвел от нее взгляд и стал смотреть на огонь. Да, он сердился. Сердился на себя за то, что не может погасить это безумное желание. Да, он действительно сердился.— Нет, Каролина. Я не сержусь.— Я вам не верю.Он снова посмотрел на нее. И это было ошибкой. Она испытующе, с нежностью и тревогой, смотрела ему в глаза. Ее грудь виднелась в глубоком вырезе корсажа, и пряди уложенных по моде золотистых волос обрамляли ее лицо. Внутри у него все горело, а панталоны казались тесными. Она была чертовски красива. И он желал ее. Боже, как он желал ее!— Вы называете меня лгуном?— Нет, конечно, нет. Меня просто беспокоит, не сделала ли я чего-нибудь, что рассердило вас.— Нет, вы ничего не сделали. — Майлс глотнул бренди, продолжая смотреть на нее. Он понимал, что надо остановиться и не пить так много. Он чувствовал, что у него начинает кружиться голова.Каролина с сильно бьющимся сердцем наблюдала за ним. Она старалась казаться спокойной, но в ней росли напряжение и неуверенность. Зная, что Роберт ушел спать, она хотела воспользоваться удобным случаем и остаться наедине с Майлсом в надежде, что он сделает какой-то шаг ей навстречу, но его сердитый и хмурый взгляд заставил ее проститься с этой надеждой.Ладно, она готова взять дело в свои руки. Она всю свою жизнь любила его. Пришло время показать ему, что она уже не маленькая девочка. Ей нечего терять, кроме гордости, и она с радостью пожертвует ею, если взамен получит Майлса.— Я рада, что вы не сердитесь на меня, — заметила она со смехом, который, как она надеялась, звучал беззаботно, — потому что я хочу попросить вашего совета, если вы не против.Майлс ничего не ответил.— Это довольно деликатный вопрос, — настойчиво продолжала Каролина.— Спросите вашу матушку, — далеко не дружелюбным тоном предложил он.— О, я не могу спросить об этом маму.— Тогда спросите Остина. Или Роберта.— Невозможно, — заявила она, махнув рукой. Подавшись вперед, Каролина доверительно объяснила:— Видите ли, они мужчины.Майлс повернулся и с удивлением посмотрел на нее:— А кто же, черт побери, я?— О! Ну конечно, вы тоже мужчина. — Она и глазом не моргнула, услышав от него ругательство. — Но вы не такой. Понимаете, вы мне не брат.Майлс не понимал. Совершенно не понимал. Он знал, черт возьми, что не был ей братом! Он знал это слишком хорошо.— В чем же вам нужен совет? — спросил он устало. Может быть, если он уступит ей, она уйдет и оставит его в покое. Тогда он сможет сосредоточиться на чем-то другом, а не думать о ней.— Мне нужно узнать о поцелуях.— Что вы сказали? — изумился он.— Я сказала, что хочу узнать о поцелуях. Как вам известно, на прошлой неделе одним из наших гостей был лорд Блэкеншип. У меня есть основания думать, что он питает ко мне нежные чувства и может сделать предложение.— Блэкеншип? Чарльз Блэкеншип?— Да.— Он говорил об этом с Остином?— Нет. По крайней мере я так не думаю.— Что же заставляет вас считать, что он собирается сделать вам предложение?— Он поцеловал меня.— Он — что?— Он поцеловал меня.— Где?— В библиотеке. — Каролина моргнула. Майлс едва сдержался.— Я хотел спросить, куда он поцеловал вас — в руку или в щеку?— О нет. Он поцеловал меня в губы.— Он — что?— Кажется, вы плохо понимаете меня. Вы стали страдать глухотой?— Разумеется, нет, — с негодованием ответил Майлс. — Просто не могу поверить, что вы позволили ему целовать вас таким образом.Она склонила голову набок:— Правда? Почему же? Лорд Блэкеншип знатен, богат, добр и хорош собой.— А не староват ли он для вас?— Он только на два года старше вас. Но я не об этом хотела поговорить.— В самом деле? — Его голос напоминал звериный рык.— Нет. Я хотела узнать, почему, когда Чарльз целовал меня, я ничего не почувствовала. Пожалуй, только скуку.К своему удивлению, Майлс ощутил облегчение.— Скуку? В самом деле? Какая жалость!— Из разговоров с подругами я поняла, что не всегда бывает скучно, когда тебя целуют джентльмены. Очевидно, некоторые джентльмены умеют делать это вовсе не скучно. — Она посмотрела ему в глаза. — Это правда?— Откуда, черт побери, мне знать?! — Ему захотелось ослабить ставший слишком тугим узел шейного платка. Чертов слуга чересчур его затянул. И пропади все пропадом, когда здесь успело стать так жарко?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91