Черт, если Майлс намерен начать с того, чем вчера закончила разговоры его семья, Остин готов влепить ему пощечину.Майлс оглядел Остина с головы до ног и перевел взгляд на часы, стоявшие на каминной доске.— Десять утра — немного рановато для вечернего костюма… Или я просто не посвящен в последние тайны моды?— Я никуда не ухожу, — еле сдерживая раздражение, ответил Остин.— А… Тогда, значит, ты, должно быть, вернулся. Интересно откуда? Вид у тебя довольно потрепанный.— Я был в клубе, если тебя это так интересует. — Остин нарочито внимательно осмотрел комнату. — А где же остальная часть моей почтенной семьи? Прячутся за портьерами?— Каролина с матерью уехали к ювелиру. Роберт с Элизабет тоже уехали, куда — я не знаю.Остин прошел по кабинету, задержался у столика с графинами и двинулся дальше. Накануне в клубе «Уайте» он выпил более чем достаточно. Но вместо того чтобы забыться, как ему хотелось, он получил страшную головную боль… и оставил несколько сот фунтов на столе, за которым играл в фараон.— Ты, кажется, расстроен, — заметил Майлс. Остин с немалым раздражением осознал, что ходит взад и вперед по кабинету. Он остановился.— Нет, я не расстроен.— Правда? Я видел джентльменов накануне предстоявшего им отцовства, которые выглядели гораздо спокойнее, чем ты сейчас.Предстоящее отцовство. Случайное замечание подействовало на него, как соль на открытую рану. Подавив готовое сорваться с губ грубое ругательство, Остин подошел к окну и отдернул портьеру. Он смотрел сквозь стекло невидящими глазами, стараясь прогнать мучительные для него образы, вызванные словами о предстоящем отцовстве.Ему это почти удалось, когда он вдруг заметил наемную карету, остановившуюся перед домом. Из кареты вышел Роберт. Он подал руку последовавшей за ним Элизабет. Ее лицо было бледным, а глаза — огромными.Остин ухватился за тяжелую портьеру. Куда, черт возьми, они ездили? И какого черта они нанимали карету?Затем он увидел, как Роберт помогает выйти из кареты еще одной женщине, маленькой и худой, в темно-коричневом капоре, скрывавшем ее волосы. Когда же она повернулась, Остин увидел ее лицо.Темные синяки были на ее лице, а разбитая нижняя губа распухла. Остина словно по голове ударили, как только он узнал эту женщину.Это была Молли, служанка, шлюха из «Грязной свиньи». Боже, да что происходит? Нет ли у нее сведений о Гаспаре? Почему с ней Элизабет и Роберт?Опустив портьеру, Остин вышел из кабинета, не обращая внимания на вопросительный взгляд Майлса. Он оказался в холле как раз в тот момент, когда эта троица входила в дверь. Элизабет и Роберт поддерживали Молли с обеих сторон. Несчастная женщина едва держалась на ногах.— Не беспокойся, Молли, — говорила ей Элизабет. — Еще несколько ступеней, и ты будешь в удобной постели. Затем мы осмотрим твои раны.— Что, черт возьми, здесь происходит? — спросил Остин, переводя взгляд с одной на другую.Было заметно, как Молли испугалась его сердитого голоса: она отступила поближе к Элизабет.— Все в порядке, Молли, — сказала Элизабет и посмотрела на Роберта:— Не проводите ли вы Молли в желтую комнату для гостей? И скажите Кэти, чтобы она приготовила ванну. Я сейчас к вам приду.— Конечно. — Без труда поддерживая хрупкую женщину, Роберт повел ее наверх.Элизабет повернулась к Остину:— Могу я поговорить с тобой? Наедине?— Я собирался попросить тебя о том же, — сухо ответил Остин.Вспомнив, что в своем кабинете он оставил Майлса, Остин провел ее в библиотеку и закрыл дверь. Он смотрел, как Элизабет прошла на середину комнаты и повернулась к нему. В ее лице не было ни кровинки, и на этом безжизненном фоне горели окруженные темными кругами, полные тревоги глаза. Его охватило сильное желание обнять ее, и он рассердился на себя за эту слабость. Остин осторожно подошел к ней. Он почти ожидал, что она отшатнется, но Элизабет не двинулась с места и смотрела на него, сложив на груди руки.Приблизившись, он остановился на некотором расстоянии от нее. Боже, как ему не хватало ее! Ее нежности и улыбки. Ее смеха. Но все кончено. Все в прошлом.Обида и гнев вспыхнули в нем, но он подавил их и ждал, когда она заговорит.Элизабет смотрела на холодное лицо мужа, и все внутри у нее сжималось. Его поведение подсказывало ей, что предстоит сражение. Но на этот раз она была полна решимости его выиграть.Приподняв подбородок, она произнесла:— Полагаю, тебя интересует, зачем здесь Молли.— Как ты проницательна! — Он удивленно поднял бровь. — Да, я хотел бы получить объяснение не только того, зачем в моем доме появилась шлюха, но и того, катким образом она здесь очутилась.— Я не хочу, чтобы ты называл ее… этим словом, — возмутилась Элизабет.— Почему? Это то, кем она является.— Уже нет.— В самом деле? И кто же она теперь?Ей многое нужно было сказать Остину, а времени оставалось мало. Она еще должна осмотреть Молли, а затем готовиться к отъезду: Просто не хватало времени для долгих объяснений. Подыскивая подходящий ответ на его вопрос, она воспользовалась первой же мыслью, которая пришла ей в голову:— Теперь она горничная. Моя горничная.Не будь ситуация такой напряженной, Элизабет расхохоталась бы, увидев изумление на его лице.— Что ты сказала?— Я наняла Молли, чтобы она помогала Кэти с моим… э… огромным гардеробом.Быстрым как молния движением Остин схватил ее за плечо:— Что это за вздор?Элизабет попыталась вырваться, но он очень крепко держал ее. Сражение еще только начиналось.— Сегодня утром я случайно дотронулась до одежды, которая была на мне в ту ночь, когда мы ездили в «Грязную свинью», и у меня было видение. Я увидела, что Молли избивают и я должна вмешаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91