А сам он, похоже, как и моя мать, бургундец. Не исключено, что это еще одна причина вернуться.
– Не исключено, – эхом отозвался Бельдан, но в его тоне не слышалось особой убежденности. – Ги, ты в сознании?
С земли послышался стон.
– Если боль свидетельствует о просветлении, то я в сознании.
– Паршивый фонарь, – проворчал гигант. – В Сан-Марко у нас было бы гораздо больше света. Уверен, монахи бы нас укрыли: они любят всякие приключения. Никогда бы не допустили, чтобы мы отсиживались в лесу, словно кролики на радость лисице.
– Кристиано, дай сюда свет, – потребовал Бельдан и склонился над братом. – В таком состоянии Ги не проехал бы больше ни мили. Рана неглубокая, но сильно кровоточит.
Фонарь вспыхнул и на короткое время ярко осветил все вокруг. Бельдан и Франческа одновременно взглянули на Ги, а затем посмотрели друг на друга. Впервые за многие-многие годы она ясно рассмотрела Бельдана, повелителя Арнонкура.
Вокруг его глаз появились ранние морщинки, а темным густым волосам грозила преждевременная седина. Франческа не удивилась. Много лет прошло с тех пор, как он покинул Бельведер. И хотя с точки зрения общества он не был еще старым мужчиной, никто бы не решился назвать его молодым.
И в то же время в нем угадывалось обнадеживающее сходство с прежним Бельданом. Франческа вспомнила, как выглядывала из-за плотных штор, чтобы увидеть великого рыцаря, который был защитником и старшим братом ее товарища по играм. И теперь перед ней оказалось то же загорелое благородное лицо и ироничный изгиб губ. И те же глаза, которые так отличались от словно наполненных голубизной неба глаз Ги. Глубоко посаженные, темные, напоминавшие обожженное до копоти дерево.
Пламя померкло, и они перестали видеть друг друга. Франческа повернулась к Ги, но еще долго не могла забыть взгляда знаменитого рыцаря.
– Поближе, – попросила она Кристиано, радуясь поводу скрыть свое замешательство. – Мне надо осмотреть его раны.
Ги был ранен в грудь, и хотя его умело и крепко перевязали, Франческа сразу поняла, что Бельдан опасался не напрасно. Обильное кровотечение приклеило его тунику к телу. Здесь, в лесу, она не решалась отрывать от раны ткань – следовало перенести Ги в светлую комнату и уложить на перину.
Третий рыцарь, Кристиано, придвинулся к раненому, и Франческа вдруг встрепенулась:
– А где четвертый? Вас было четверо. Я видела из окна.
Хорошо зная Бельведер, Бельдан понимал, что его не могли не заметить из окна. Он приближался к замку осторожно, так, чтобы постоянно находиться в непросматриваемой зоне. Но не стал этого говорить, а только ответил на вопрос Франчески:
– Я отправил Стефано в дозор. Он вернется к утру.
– Значит, вы были уверены, что вам окажут гостеприимство? – воскликнула графиня. – Хорошо. Я вас приглашаю. Однако не в сам замок – это слишком опасно. Среди слуг нет предателей, но они начнут судачить, слухи поползут по окрестностям, и вас обнаружат. Есть один маленький домик. Мы с Ги в нем играли, когда он жил в Бельведере и служил пажем у отца. Недавно домик почистили, проветрили и отмыли для людей, которые приедут свежевать свиней. Он за стенами замка и за городскими стенами; расположен довольно близко, но не настолько, чтобы привлекать любопытных. Пожалуй, это лучшее и единственное решение. Тропинка достаточно ровная. Кристиано, поднимайте господина Ги. Осторожнее, осторожнее. Устройте его поудобнее, пока я схожу в замок за едой, холстами и падре Гаской.
– Я не потерплю этого сукина сына в Бельведере! – вспылила графиня Бланш де Монфор, и ее великолепное, воспетое не одним французским трубадуром лицо исказилось от ярости. Мигрень была забыта. Графиня нервно расхаживала по комнате, и ее миниатюрные ступни поднимали с пола сердитые облачка сухого тимьяна. Вокруг распространялся насыщенный аромат розового масла – такая же неотъемлемая часть легенды о ней, как ее бирюзовые глаза, воздушное марево белокурых локонов, великолепная прозрачная кожа и беспредельная любовь к мужу и сыновьям. – Как он смел сначала нас бесчестить, а теперь еще навлекать на нас опасность?
Франческа с горничной рылись в сундуке, но после этих слов молодая графиня подняла голову.
– О чем ты говоришь, мама? Ги не способен навлечь на нас никакой опасности – он тяжело ранен.
Бланш замерла, не дойдя до стены.
– При чем тут его брат? Я имела в виду Бельдана д'Арнонкура.
Опасность! Франческа и Летиция обменялись взглядами. Они не решились сообщить Бланш о приезде Мальвиля и его обещании вернуться. Как и о том, что Бельдана целых два дня разыскивают на землях Бельведера. Только потребность в чистых холстах из сундука Бланш привела их в эту комнату. Французская графиня, как все уроженки Тосканы, отличалась лояльностью, но при этом жестоко ненавидела Бельдана д'Арнонкура. Лучше, если она будет думать, что рыцари явились на одну ночь, подлечат раны и утром уйдут.
– Бесчестье я еще могу понять, – не согласилась Франческа. – Но при чем тут опасность? Он, в конце концов, владеет Арнонкуром, и за ним огромная армия.
– Три человека! – фыркнула Бланш. – Один из которых, по твоим же словам, серьезно ранен. Да и Бельдан получил от тебя фонарем. Будь уверена, кто бы ни нанес Ги рану, он выслал за ним погоню. Мало найдется богатых людей, которые откажутся от щедрого выкупа.
В тишине явственно послышалось, как сглотнула Летиция.
– Мы благородные дамы, и наш долг оказывать помощь всем, кто в ней нуждается, – парировала Франческа.
Но Бланш переубедить оказалось не так легко. Ее голос был холоднее меча покойного мужа:
– Мы благородные дамы, и наша задача сохранить в телах свои души и управлять замком, пока не вернется Оливер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99