Хотя события развивались к востоку от «Хай-Си», было ясно, что рано или поздно они перекинутся на долину Санта-Крус. Нападение на укрепленное ранчо было бы чистым безумием со стороны индейцев. Кэндис, однако, опасалась худшего и с замиранием сердца встречала каждого солдата, приносившего ей белье и новости.
По городу поползли слухи, что Джек сражается на стороне Кочиса. Его считали предателем. Отправившись в магазин за покупками, Кэндис оказалась мишенью злобных пересудов. Горожане чурались ее и разве что не в лицо называли «подстилкой полукровки». Дошло до того, что Кэндис боялась выходить из дома. Ее рука все чаще тянулась к револьверу, спрятанному в кармане фартука. Она ненавидела этот город, а потому хотела убраться отсюда, как только родится малыш. На востоке никто не назовет ее ребенка полукровкой или ублюдком. Она направится на восток, а если денег не хватит, чтобы добраться до Сент-Луиса, уедет туда, куда позволят средства.
Кэндис встала и потянулась, положив ладони на поясницу. Спина ныла. В последнее время она постоянно ощущала недомогание, часто плакала и стала невероятно чувствительной. Любой пустяк выводил ее из равновесия, в особенности мысли о муже — вернее, о Джеке.
Услышав топот копыт, Кэндис подошла к окну. Наверное, это док Харрис. И оцепенела.
Джек вернулся! Наконец-то!
Головокружение прошло. Залившись румянцем, Кэндис с привычным восторгом взирала на него. Джек похудел и осунулся, но гордо держался в седле. Он был великолепен, и как бы Кэндис ни сердилась, она радовалась его приезду, хотя и не собиралась признаваться ему в этом.
Джек смотрел на серые мундиры, развевавшиеся, словно знамена, на ветру.
Он спешился и повернулся к распахнувшейся двери. На лице его застыло жесткое, почти гневное выражение.
Кэндис вызывающе выпрямилась. Постепенно — пока они смотрели друг на друга — взгляд его смягчился, в серых глазах засверкали серебристые искры, а затем вспыхнуло жаркое пламя. Судорожно сглотнув, Кэндис отступила на шаг. При одном взгляде на Джека она забыла обо всем. И зачем только она полюбила этого человека?
Джек подошел к ней:
— Кэндис.
Она отступила еще на шаг.
— Проклятие! Джек, если ты думаешь, что можно заявиться…
Он сжал плечи Кэндис и посмотрел так, что все слова мигом вылетели у нее из головы.
— О Боже, — выдохнул он и прильнул к ее губам. Сердце Кэндис неистово забилось. Она закрыла глаза, не сопротивляясь, но и не отвечая на его поцелуй. Джек поднял голову и, дождавшись, пока Кэндис откроет глаза, хрипло спросил:
— И это все, что я заслужил после долгой разлуки?
— Ты вообще ничего не заслужил.
— Я делаю все, что в моих силах.
Внезапно Кэндис ощутила всю боль Джека, и ей захотелось только одного — утешить и ободрить его.
— Джек, — вымолвила она.
Но он уже смотрел на болтавшиеся на ветру мундиры.
— Это то, что я думаю? Кэндис вырвалась из его рук.
— Да.
— Так вот зачем приходил к тебе капрал, — проговорил Джек, холодно глядя на нее.
— Да.
Лицо его исказилось. Кэндис, испуганно попятившись, наткнулась спиной на дверь. Он схватил ее за подбородок и крепко сжал.
— И что мне делать с такой непослушной женой?
— Я тебе не жена.
Даже если бы она ударила его, то не добилась бы большего эффекта. Он побелел. «Она получила развод», — пронеслось в его мозгу.
— Что?
Кэндис прикусила губу. Не так она собиралась сообщить ему об этом. И не в разгар ссоры.
— Что ты сказала?
— Будь ты проклят! — закричала она. — Мы не женаты и никогда не были в браке. Того проповедника арестовали несколько недель назад за убийство. Он преступник, Джек, переодевшийся проповедником.
Джек молча смотрел на нее.
Кэндис вбежала в дом, борясь со слезами. Услышав за спиной тяжелые шаги, она лихорадочно смахнула их рукой.
— Ты, должно быть, шутишь. — Джек не верил своим ушам.
— Нет! Это правда, спроси любого! Его губы сжались.
— Ты мояжена, Кэндис. И ребенок, которого ты носишь, — мой.
— Нет! Я больше не желаю быть твоей женой! — Кэндис разразилась рыданиями.
Джек отвернулся и долго смотрел в окно, потом перевел взгляд на ее содрогавшуюся от рыданий спину.
— Я не отпущу тебя.
— Как ты смеешь! — Кэндис резко повернулась к нему. — Как ты смеешь говорить, что не отпустишь меня, после того как бросил нас?
— Думаешь, мне легко было уехать, оставив тебя здесь одну?
— Однако ты сделал это.
— Я предлагал отвезти тебя на ранчо «Хай-Си», но ты отказалась.
— Мне нужен ты, а не они.
Они яростно сверлили друг друга взглядами.
— Ты опять вернешься к Кочису? — спросила Кэндис.
— Да.
— Отлично, — бросила она и, повернувшись к нему спиной, снова заплакала.
Джек подошел к ней и взял за плечи. Кэндис попыталась стряхнуть его руки.
— Но на сей раз ты поедешь со мной, — сказал он. Кэндис замерла.
— Что?
— Я был дураком, — горько признался Джек. — Женщина должна быть там, где ее муж. Мне не следовало покидать тебя. Я думал, что так будет лучше, но я ошибался. Ты поедешь со мной.
— Чтобы жить в лагере апачей?
— Да.
— Я не поеду.
— Я же сказал, что не отпущу тебя.
— Апачи убивают моих соотечественников. И ты полагаешь, что я буду жить с ними только из-за твоего извращенного представления о чести и верности?
Джек молча подошел к плетеному сундучку и открыл его. Вывалив содержимое на постель, он начал перебирать вещи.
— Я не поеду, — повторила Кэндис, встревожившись. — Вначале ты сделал меня своей любовницей, а теперь хочешь превратить в индианку? Я не намерена рожать ребенка в лагере апачей!
Джек молча отобрал часть ее вещей, завернул их в одеяло и положил сверток у двери.
— В нашем распоряжении полдня, до того как стемнеет, — заметил он, не глядя на нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103