Потом развел небольшой костер и, вскипятив чай на травах, влил немного в ее пересохшее горло. Напоив жеребца, он растер и стреножил его, а затем присел к огню с жестяной кружкой кофе.
Обычай белого человека.
Всадник насмешливо улыбнулся, сверкнув ровным рядом белых зубов, и перевел взгляд на высившиеся на горизонте горы. Они притягивали его, как и населявшие их люди и единственный родной дом.
Минуло три года, с тех пор как он уехал отсюда. Решение далось ему нелегко.
Его звали Джек. Своего настоящего имени он не знал и не ведал, где появился на свет. О матери ему было известно лишь то, что она индианка и умерла, когда он был совсем маленьким. От отца Джек унаследовал силу и физическую стать. Первые его воспоминания были связаны с тем, как он стоит по колено в ледяной воде ручья, стремительно несущегося с гор, и чувствует, как немеют пальцы, примерзая к металлической миске. Его отец был золотоискателем.
Джек не любил отца, но делал все, что тот велел, опасаясь побоев. Если мальчику удавалось за долгие часы тяжелого труда намыть немного золотого песка, отец был доволен. В тех случаях, когда отец засиживался с бутылкой виски, Джек старался держаться подальше от хижины. Это и спасло ему жизнь.
Как-то, когда Джеку было шесть или семь лет, он скрывался в лесу, прячась от отца, беспробудно пьянствовавшего несколько дней подряд. Внезапно он услышал топот копыт. Это могли быть только индейцы. Джек подкрался ближе.
Он видел, как отец погиб, защищая свой дом. Индейцы разграбили все, что представляло хоть какую-то ценность, и подожгли хижину. Объятый страхом, мальчик кинулся наутек, не разбирая дороги.
Предводитель шайки заметил его и поскакал следом на могучем гнедом жеребце. Боясь оглянуться, Джек мчался через густые заросли сосен и можжевельника, пока не упал. Высокий молодой индеец, с черными волосами до пояса, соскочил с коня, схватил Джека и поднял в воздух.
— Грязный дикарь! — крикнул мальчик, слышавший эти слова от отца. — Пусти меня, проклятый грязный дикарь!
Индеец перекинул его через плечо.
Джек что было силы вцепился зубами в шею врага.
Индеец не издал ни звука. Сомкнув пальцы на челюсти ребенка, он швырнул мальчика на землю.
Раздался дружный хохот. Индейцы, окружив их, откровенно потешались. Джек настороженно привстал на колени. Он тяжело дышал, приоткрыв испачканный кровью рот. Сердце неистово забилось, когда он встретил взгляд высокого индейца. Тот не был свирепым, скорее сосредоточенным и загадочным.
Джек снова вскочил и помчался. Он знал, что это безнадежно, но не собирался сдаваться без борьбы.
И услышал новый взрыв смеха.
Его тут же схватили. На сей раз индеец проявил большую осторожность. Обхватив мальчика руками, он держал его прямо перед собой, не позволяя вырваться. Джек рычал, как дикая кошка, норовя расцарапать лицо противника. Мужчина бросил отрывистую фразу. Даже не зная языка, Джек понял, что ему приказано вести себя смирно. Но он и не думал подчиняться.
Его забросили на спину громадного гнедого. Вскочив следом, вымазанный жиром индеец больно дернул его за ухо, пресекая попытки соскользнуть с коня, затем резко перевернул, уложив себе на колени, и шлепнул по ягодицам.
Захвативший его мужчина оказался сыном вождя одного из племен апачей — чирикауа. Его звали Кочис. Из уважения к отваге, проявленной Джеком, он дал ему имя — Ниньо Сальваж, что означало «неукротимый ребенок».
Глава 3
О Боже!
Кэндис крепко зажмурилась и затаила дыхание, не осмеливаясь пошевелиться. В нескольких футах от нее, по другую сторону небольшого костерка, сидел индеец.
Где она? Что случилось? Не может быть, что все это происходит на самом деле. Кэндис чуть-чуть приоткрыла глаза. Индеец действительно сидел напротив. Кэндис увидела, что на нем нет никакой одежды, кроме штанов из оленьей кожи. Мускулистый торс был обнажен, длинные, до плеч, волосы перехватывала головная повязка.
Внезапно Кэндис все вспомнила. Она сбежала из дома с Кинкейдом; он обманул ее, и, прости Господи, ей пришлось убить его. Из самозащиты. А затем, в страхе, что ее арестуют и повесят, она ускакала из Юмы. Ее лошадь погибла от укуса змеи, и последнее, что Кэндис помнила, это то, как она брела и падала, сгорая заживо под палящим солнцем.
Набравшись храбрости, она снова взглянула на мужчину, сидевшего в тени, на границе освещенного костром круга. Он не отрывал глаз от пламени. Кэндис никогда не видела таких рослых индейцев. В основном они были крепкие, но худощавые и не выше среднего роста, а этот поражал шириной плеч и мощью груди. Только бы не апачи, взмолилась она.
Индеец поднял глаза и встретился с ней взглядом.
Он поднялся и подступил к ней ближе. Его мокасины были расшиты бусинами. Характерная отделка носка не оставляла сомнений. Такие мокасины носили апачи. Кэндис охватила дрожь.
Индеец тем временем приблизился к ней. Кэндис вскинула голову. Он стоял прямо над ней и с этой позиции казался еще крупнее и выше. Пламя костра освещало его.
С изумлением Кэндис поняла, что он полукровка. У него были серые или светло-голубые глаза и правильные черты, свойственные белой расе: высокие скулы, прямой нос, крупный подбородок и чувственные губы. Смуглое лицо либо загорело на солнце, либо он унаследовал этот цвет кожи от своих индейских предков. Грудь его украшало грубой работы ожерелье из оправленной в серебро бирюзы, с которого свисали две серебряные раковины и две прямоугольные серебряные пластины. Кэндис уже видела такое ожерелье. Оно принадлежало воину-апачи.
Их взгляды встретились. Лицо индейца приняло жесткое выражение, серые глаза сердито сверкнули.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103