Венчание должно было состояться в англиканской церкви одного из пригородов Сиднея. Чуть больше четырех месяцев, и она выйдет замуж.
Брендон, по слухам, собирался венчаться в маленькой церквушке в глухом отдаленном поселке в глубинке, правда, этим слухам не стоило верить, но ей теперь все было безразлично. Его душа принадлежала этим малонаселенным диким местам с их заливами, речушками и деревьями, чей запах, голоса и тень стали частью его сердца.
А была ли когда-нибудь она?
Отец Шевонны не будет присутствовать среди немногочисленных гостей, даже если бы она пригласила его, — она знала, что он откажется прийти.
Он с завидным упорством отказывался возобновить отношения с дочерью, несмотря на все увещевания ее матери. Луиза очень сильно хотела воссоединить двух людей, которых она любила больше всех на свете.
Даже Энни Трэмейн, не желая вмешиваться в их с отцом отношения и тем самым давать еще один повод для углубления вражды, дала знать Луизе, что желает счастья новобрачным и питает к ним самые дружеские чувства, но отказывается от приглашения на их свадьбу.
— Я беру это платье, — сказала Шевонна модистке, которая радостно закивала головой. Предложить платье дочери могущественного Дэна Варвика было для нее большой честью.
Шевонна старалась высоко и независимо держать голову, когда в этот же день присоединилась к своему жениху в Брисбэне, в фешенебельной чайной сиднейского района Вулумулу. Томас уже не казался коренастым в сюртуке, отделанном шелком. Двубортный сюртук с темным галстуком создавали ему весьма представительный вид.
Он нежно смотрел на Шевонну, будто та была необычайно прекрасна. Во всяком случае, он полагал, что это именно так. Суровая строгая красота, как говорила ее мать.
Шевонна вышла из Бурской войны закаленной духом и телом. Ее главная красота заключалась в ее огромной внутренней силе.
Однажды зеркало явило ей то, что в те дни считалось эталоном красоты. Высокая, энергичная, с тонкой восемнадцатидюймовой талией, юная, нежная кожа со здоровым румянцем, блестящие, как алмазы, голубые глаза, волосы, выгоревшие под жарким солнцем Южной Африки.
Она была в курсе слухов — злопыхатели говорили, что Томас женится на ней из-за ее богатства и положения. Несомненно, в слухах содержалась доля истины.
Но Шевонну покоряло в Томасе то, что он всегда был рядом, твердый, крепкий, непоколебимый, как каменная глыба, на которую всегда можно опереться. У него был быстрый цепкий ум. Он целенаправленно изучал все факторы рынка шерсти и потому, когда выступал посредником между ранчеро и покупателем, всегда добивался успеха.
С другой стороны, Шевонна испытывала какое-то неясное беспокойство. Ее зачислили в Университет, но даже это не помогло избавиться от гнетущей пустоты внутри. Ни Томас, ни что-то другое не могли полностью заменить Брендона в ее душе.
Совершенно не вникая в суть сказанного, она вежливо кивала в такт тому, что говорил ей Томас. Она даже и не прикоснулась к своему чаю. Ее рука безжизненно лежала рядом с фарфоровой чашкой.
С необычной для него нежностью Томас взял Шевонну за руку и поцеловал в запястье.
— Твое лицо так и дышит холодом. Я не позволю тебе оставаться такой безучастной.
Она вздрогнула, но все же понимала, что это случилось не только от антипатии к нему… Его низкий голос одновременно и возбуждал ее, и был крайне неприятен.
Брендон тоже не знал покоя. Он потерял его в тот момент, когда мать, разрушив мечты, разбила его сердце.
О, он сделал себе имя своими революционными новшествами в области разведения овец. С того самого дня, как вернулся во Время Грез, чтобы зализать свои сердечные раны, он с головой окунулся в многочисленные повседневные будничные хлопоты по приведению ранчо в божеский вид.
В течение двух лет Брендон ввел в употребление новые механизмы для стрижки овец и новый селекционный метод разведения. Обнес оградой одно из пастбищ, превратив его в огромный загон площадью 250 квадратных километров. У него работало тринадцать пастухов и шесть их помощников. Теперь всех овец можно было загнать в огороженный колючей проволокой загон силами всего шести загонщиков.
Брендон бурил артезианские скважины и устанавливал ветряные мельницы. В двух скважинах вода начала фонтанировать на поверхность от собственного давления. Он установил холодильные установки для мяса в разных уголках своих владений, чтобы для забоя скота не нужно было его перегонять к центральной усадьбе, из-за чего скотина сильно теряла в весе. Кроме того, это означало, что он не будет сильно связан временем, и мясо сможет оставаться свежим сколь угодно долго.
Но несмотря на огромную занятость, Брендон томился все больше и больше — даже Время Грез не смогло занять все его мысли.
Еще одна вещь почти постоянно занимала все его помыслы. Только достигнув нежного и ответственного возраста в двадцать один год Брендон более-менее стал ясно осознавать необходимость и важность секса в человеческой жизни. Мысли о сексе очень часто посещали его.
Но без голубых смеющихся глаз Шевонны ему никогда не быть счастливым.
Все это было еще до того, как в его жизнь ворвалась Лизелль. Впервые увидев ее, он не придал большого значения этому событию. Она приехала вместе с отцом, механиком, который ремонтировал и налаживал новые машины для стрижки. Хассан Али был родом из Хартума, сюда же приехал из Мельбурна. Его жена по происхождению вроде бы была ирландкой.
Результатом этого брака явилась экзотически красивая восемнадцатилетняя Лизелль, с темными, влажными глазами, розовыми спелыми щечками и пухлыми губками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78