Из-за рубцов, обезобразивших лицо, она не могла определить точно возраст мужчины. Возможно, сейчас ему двадцать семь-двадцать восемь, столько же, сколько и ей.
Он ответил на незаданный вопрос:
— Мне тогда было восемь. Я никогда не забуду наш визит. Величие… Время Грез… Я решил тогда, что… наше ранчо тоже будет таким.
— Ваше ранчо недалеко отсюда?
— Было. Вот почему я пешком. Реки текут, и все, что находилось рядом, превратилось в кучу пепла. Степной пожар. Это случилось примерно полгода назад.
Энни нужны были хорошие работники. Кто-нибудь, кто помог бы ей привести ранчо в порядок и поддерживать его, пока она будет в Сиднее. Но что умел делать этот человек?
— Я не знаю о вас ничего. Ни вашего имени, ни вашей профессии, ни вашего обра…
— Меня зовут Рэгги. Рэгги Льюис. Я занимался крупным рогатым скотом. Конечно же, все, что я знаю об овцах, могло бы уместиться в наперстке. И это даже слишком хорошо сказано. Но я умею работать, и я честен.
Все время, пока Льюис кратко говорил о себе, выражение его лица не менялось. Эта бесстрастность вызвала в Энни смешанное чувство: желание надерзить ему и что-то еще:
— Вы забыли о том, что вы еще и зависимы.
Он снова улыбнулся:
— А вы забыли застегнуть верхнюю пуговицу штанов.
Она глянула вниз и зарделась. Штаны разошлись, являя миру содержимое. Рукой в перчатке Энни попыталась справиться с пуговицей, но никак не могла ухватить ее. — Хорошо, — произнесла она, все еще борясь с пуговицей, готовая для надсмотрщика. Я не могу постоянно находиться на ранчо и надеюсь, что вы умеете писать. В мое отсутствие я хотела бы получать ежемесячные отчеты.
— Если хотите, я могу помочь вам с вашей пуговицей.
— Конечно, нет! У вас есть какие-то пожитки, которые вы хотели бы собрать и…
— Ничего.
Энни хотелось, чтобы он перестал пялить на нее глаза со своим спокойным любопытством. Она опустила руку и высвободила одну ногу из стремени:
— Ну что ж, до Большого Дома добрых три километра, и обратно мы поедем вдвоем.
Рэгги запрыгнул на седло сзади нее, и мерин переступил с ноги на ногу, приноравливаясь к дополнительному весу. Энни подумала о том, что, может быть, поступила глупо, поверив незнакомцу на слово. Но в последнее время она довольно неплохо разбиралась в людях.
— Сколько овец вы потеряли за время засухи?
Он горячо дышал прямо ей в шею в том месте, где волосы были заправлены под шляпу. Его тело было горячим и слегка давило сзади на Энни.
— Я не знаю, сегодня мой первый день после долгого отсутствия.
Они поговорили о засухе и об ущербе, ей нанесенном, ценах на шерсть на Лондонской бирже и необходимости установить ограду от кроликов, пожирающих ту немногую растительность, которая еще уцелела.
— Вы должны понимать, мисс Трэмейн, что, нанимая скотовода, вы даете повод для сплетен среди других владельцев овцеводческих ранчо.
— Мне не привыкать, мистер Льюис. Женщина в бизнесе должна приучать себя к сплетням и пересудам. Ведь после того, как вы потеряли собственное ранчо, я не думаю, что вы захотите потерять чье-то еще.
— Нет, — он был краток. — Я, конечно, постараюсь возродить свое ранчо, но сейчас нуждаюсь в работе, а вы нуждаетесь во мне, Она чуть не рассмеялась от его самоуверенности, но по возвращению в Большой Дом Льюис стал энергично работать, претворяя в жизнь свои, одному ему ведомые планы. Он долго расспрашивал Баловэя и Зэба о ранчо, затем оседлал коня и обследовал территорию, непосредственно примыкавшую к Большому Дому, осмотрел собственное жилье и напоследок попросил Энни показать ему книги.
Последняя просьба несколько удивила Энни. Она провела его в кабинет. Не спрашиваясь, Рэгги прошел вперед, обошел стол и, усевшись за него, открыл первый попавшийся журнал. Она наблюдала за ним, пока Рэгги бегло просматривал записи, занесенные туда корявым почерком.
— Не слишком подробно, — пробормотал он.
— Зэб вел счета в мое отсутствие. Он не слишком хорошо умеет это делать. — Энни говорила, как будто оправдываясь, но ведь она не рассчитывала отсутствовать на Времени Грез так долго. Всегда считала, что уезжает на месяц или два. Однако месяцы растянулись на целых три года.
Теперь оставалось решить судьбу Никогда-Никогда. Ранчо ее отца было заброшено много лет назад. Теперь же с помощью Льюиса можно было попробовать возродить и его. Наверное, теперь настал момент для более широкой деятельности. Ведь когда цена на шерсть упадет, то крупный рогатый скот поможет спасти положение и сохранить стабильный доход.
Рэгги уже извлек следующий журнал из шкафа, стоявшего рядом со столом. — Мы просмотрим их в другой раз, — сказала Энни, отпуская его. Она не желала больше работать в первый день своего возвращения домой.
После того, как Рэгги ушел, Энни нашла Вену и сказала ей, что хочет принять горячую ванну. Она расслабилась и чуть не уснула в медной лохани, полной воды со струящимся паром и запахом лаванды. Было уже довольно поздно, когда Энни смыла со своих волос четырехдневную грязь. Затем она быстро надела широченную юбку, шелковую блузку, завязала на макушке пучком тяжелые волосы и поспешила вниз.
Снаружи, на дворе, уже начался церемониальный танец. Короборы (Короборы — племя аборигенов.) были среди аборигенов, пожалуй, главными спецами по маскарадам. «Коо-ее» — выкрикивали танцующие тонкими, высокими, производящими жуткое впечатление голосами.
Изображаемая сцена поражала воображение — что-то пришедшее из глубины веков, от самого основания рода человеческого: вокруг костра плясали расписанные кроваво-красной охрой мужчины в одних набедренных повязках. Туземные женщины притопывали ногами и в такт примитивному ритму барабана вне круга.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78