Подумай, какая смешная фамилия!— Почтеннейший, — обратилась она к мужику, — брат хочет, чтобы я для тебя что-нибудь сделала; я, конечно, очень рада. У тебя есть дочь?— Нету, пани, — ответил мужик, целуя сквозь решетчатую ограду край ее платья.— Жаль. Я могла бы научить девочку плести кружева. Предварительно вымыв ее, — прибавила она по-французски.«А насчет луга — ни словечка!» — подумал мужик.— Это твои мальчики? — продолжала пани расспрашивать Слимака.— Наши, дорогая пани.— Так присылай их ко мне, я буду учить их грамоте.— Разве есть у них время, пани? Старший всегда в хозяйстве нужен…— Тогда пришли младшего.— Так и он уже ходит за свиньями…Пани подняла глаза к небу.— Вот и сделай что-нибудь для них! — сказала она брату по-французски.«Ох, и страсти ж они затевают против нас!» — подумал мужик, сильно обеспокоенный беседой на незнакомом языке.Из дома вышел помещик; заметив жену и шурина, он прибавил шагу и через минуту был уже возле них. Слимак опять принялся кланяться, у Стасека от волнения навернулись слезы на глаза, и даже Ендрек в присутствии пана утратил свою обычную смелость. Между тем «вооруженный» ланкастером демократ передал зятю просьбу Слимака, горячо защищая его интересы.— Да пускай его арендует этот луг! — воскликнул помещик. — По крайней мере я избавлюсь от скандалов за потраву, к тому же это один из самых честных мужиков во всей деревне.Весь этот разговор велся по-французски, и у Слимака мурашки бегали по спине при мысли, что господа что-то замышляют против него. Он готов был вернуться ни с чем, лишь бы поскорее убраться с глаз долой.Выслушав доводы шурина, помещик обратился к мужику:— Значит, ты хочешь, чтобы я дал тебе в аренду два морга луга у реки?— Ежели милость ваша будет, — ответил мужик.— И чтобы пан скинул нам рублика три, — быстро прибавил Ендрек.У Слимака захолонуло сердце, а господа переглянулись.— Что это значит? — спросил пан. — С чего, собственно, скинуть три рубля?Слимак машинально потянулся за ремнем, но, спохватившись, что в такую минуту нельзя выдрать Ендрека, впал в отчаяние и решился сказать всю правду.— Да не слушайте вы, пан, этого прохвоста! — закричал он. — Дело было так: баба моя совсем меня заела, что я, дескать, не умею торговаться, и наказала мне выторговать рублика три за луг. А теперь этот щенок такое сделал, что мне впору провалиться со стыда!— Да ведь маменька велели, чтобы я за вами смотрел и чтобы мы оба ноги у пана целовали. Тогда, говорит, он, может, сколько-нибудь уступит, — оправдывался Ендрек.Тут Слимак совсем лишился языка, а пани и оба ее спутника так и покатились со смеху.— Ну вот, — снова по-французски обратился помещик к шурину, — вот он, твой мужик. Тебе он не позволит разговаривать с его женой, боясь, что ты ее соблазнишь, а между тем без нее шагу ступить не смеет. Предложи ему самую выгодную сделку, он не решится на нее без санкции жены и, пожалуй, не поймет без ее пояснений.— Очень хорошо! Так и следует! — поддакнула пани, закрывая лицо батистовым платочком. — Они восхитительны, наши мужики… Если бы ты меня так же слушался, мы давно бы уже продали эту скучную деревню и укатили в Варшаву.— Но, дорогой мой, мужики вовсе не такие идиоты, какими ты их изображаешь, — не соглашался шурин.— Мне незачем изображать их идиотами: они таковы в действительности. Наш мужик состоит из желудка и мускулов, а от воли и разума он отрекся в пользу жены. Слимак — один из самых смышленых мужиков во всей деревне, однако ты сию минуту мог убедиться в его глупости.— Но…— Никаких «но», дорогой мой мужикоман. Если угодно, я еще раз могу тебе доказать, какие это олухи.— Но, друг мой…— Прости, пожалуйста, — прервал помещик, — через секунду ты сам увидишь, где его ум.И он обернулся к Слимаку, который в величайшей тревоге ждал, чем кончится этот веселый, но непонятный ему спор.— Как же, Юзеф? Значит, жена велела тебе взять у меня луг в аренду?— Так оно и есть.— И велела хорошенько поторговаться?— Так оно и есть. Что правда, то правда.— Ты знаешь, сколько Лукасяк платит мне в год за морг луга?— Говорил, будто десять рублей.— Следовательно, ты должен будешь мне платить двадцать рублей за два морга.Мужик на минуту задумался.— Все ж таки, может, вы сделаете такую милость… — не договорил он.— И хоть рубля три скину? — подхватил помещик.Слимак смутился и умолк.— Хорошо, — сказал помещик, — я тебе уступлю три рубля, так что ты будешь платить всего семнадцать рублей в год. Ну что, доволен?Мужик поклонился до земли, но не мог дотянуться до ног пана и обхватил решетку; однако лицо его вместо удовольствия выражало растерянность.«Неспроста он не торгуется! — подумал Слимак. — Видать, этот шуринок тут что-то подстроил!..»И прибавил вслух:— Так уж сделайте милость, примите от меня задаток. Моя-то дала мне аккурат десять рублей, а остальные велела занести завтра.Он достал из-за пазухи платок, вынул из узелка десять рублей и протянул их помещику.— Погоди, — прервал помещик, — деньги я возьму после, а пока хочу тебе кое-что предложить. Ты помнишь, за сколько в прошлом году купил у меня морг луга Гжиб?— За восемьдесят рублей.— И, кроме того, он оплатил нотариуса и землемера, не так ли?— Святая истина.— Ну, так слушай. Я продам тебе два морга луга, которые ты хочешь арендовать, по шестидесяти рублей, то есть на двадцать рублей дешевле, чем Гжибу. Мало того, ты не потратишь ни гроша на землемера и на нотариуса. Но знаешь, с каким условием?Мужик смиренно пожал плечами.— С тем условием, чтобы ты решил это дело сам, сейчас же, не спрашиваясь жены. Итак, слушай: ты заплатишь сто двадцать рублей за луг, которому цена больше ста шестидесяти, выгадаешь ты на этом чистых сорок рублей, но… решай немедленно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79