— А теперь вторая молитва… «Отче наш, сущий на небесах…»Вдруг из-за холма послышались какие-то голоса. Слимак повернул туда и, едва пройдя несколько шагов, увидел двух человек в длинных синих кафтанах. Один был старик с бритым лицом, другой — широкоплечий бородач.Они тоже его заметили, и старший спросил:— Это ваша земля, хозяин, там, на горе?Слимак с изумлением поглядел на них.— Да что вы все расспрашиваете про мое добро?.. Я уже летом вам говорил, что земля эта моя и гора моя.— А раз твоя, так продай нам, — сказал бородач.— Подожди, Фриц, — перебил его старик.— Вы всегда любите лишнее болтать! — прикрикнул на него бородач.— Подожди, Фриц, — продолжал старик. — Видите ли, хозяин, — обратился он к мужику, — сегодня мы купили у вашего пана имение.— Ну, зачем это?.. — прервал его бородач.— Подожди, Фриц. Но, видите ли, хозяин, нам нужна ваша гора, потому что мы хотим здесь построить ветряную мельницу…— Herr Jesus! Господи Иисусе! (нем.)

— воскликнул бородач. — Вы с недосыпу, кажется, совсем одурели!.. Послушай, — сердито сказал он мужику, — мы хотим купить твою землю…— Землю? — с удивлением переспросил мужик, оглядываясь назад. — Землю?..Он с минуту колебался, не зная, что отвечать; наконец сказал:— А какое вы право имеете покупать мою землю?— То право, что у нас есть деньги, — бросил бородач.— Деньги?.. А я не продам за деньги. Это моя земля. Тут мои деды-прадеды жили еще при крепостном праве: тогда уже эту землю называли нашей. А после отцу моему, по уложению, отдали эту землю совсем, так что она стала его собственная, и все это записано в комиссии. Потом я получил три морга за лес, тоже насовсем, и это тоже все записано в комиссии. Землю мерил землемер от казны, и все бумаги имеются как следует быть, с подписями и печатями, стало быть… По какому же такому праву хотите вы купить мою землю, раз она моя? Собственная моя, ну?..В продолжение этой речи, произнесенной с большой горячностью, бородач, повернувшись боком к мужику, насвистывал сквозь зубы, а старик, потеряв терпение, размахивал перед лицом Слимака обеими руками. Улучив наконец удобную минутку, он закричал:— Но мы ведь тебе заплатим!.. Чистоганом… По шестидесяти рублей за морг…— Я и за сто не продам, — отрезал Слимак, — потому что нет у вас никакого такого права.— Но мы можем договориться по доброй воле.Мужик подумал и вдруг рассмеялся.— Вы старый человек, — сказал он, — а того не понимаете, что по доброй-то воле я никогда свою землю не продам.— Но почему?.. За те деньги, которые мы вам даем, вы могли бы за Бугом купить целую влуку.— А раз там земля такая дешевая, вы бы ее и купили. Чего же вы лезете в нашу деревню?— Xa-xa-xa! — захохотал бородач. — А мужик, я вижу, не дурак; он говорит то же самое, что я вам твержу каждый день с утра до вечера.— Подожди, Фриц, — сказал старик. — Хозяин, — обратился он к Слимаку, схватив его за руку, — будем говорить как христиане, а не как язычники. Мы молимся одному богу, зачем нам ссориться?.. Видишь ли, хозяин, у меня есть сын, который знает мукомольное дело; мне бы хотелось построить для него ветряную мельницу на этой горе. Когда у него будет мельница, он возьмется за дело, женится, остепенится, и я на старости лет буду счастливый человек. А тебе эта гора ни к чему.— Да ведь это моя гора, моя земля! — возразил мужик. — Сходите в комиссию, они вам покажут, что это моя, собственная моя земля, и на нее никто не имеет никакого права.— Права никто не имеет, — подтвердил старик, — но я хочу ее купить.— Ну, а я не продам.Старик поморщился, точно собираясь заплакать, отвел мужика в сторону и заговорил, понизив голос, дрожавший от волнения:— Чего вы сердитесь, хозяин? Видите ли, мои сыновья не ладят между собой. Один любит сельское хозяйство, другой — мукомольное дело. Ну, а я хочу пристроить младшего, дать ему мельницу, женить и поселить его возле себя. Мне уже недолго осталось жить на свете, мне восемьдесят лет, так что… Вы уж согласитесь…— А разве вы не можете купить себе землю где-нибудь еще? — спросил мужик.— Не можем. Мы покупаем в компании, человек пятнадцать. Это долго рассказывать. Но мой младший сын — Вильгельм — он не земледелец… Если у него не будет мельницы, он опустится или уйдет из дому. А я старый человек, я хочу, чтобы он был возле меня… Продай нам свою землю, — говорил он, все крепче сжимая руку Слимака. — Впрочем, послушай, — прибавил он тише, — я тебе дам семьдесят пять рублей за морг… Это очень большие деньги!.. Бог свидетель, что я даю тебе больше, чем стоит земля… Ну, продашь? Да? Ты ведь честный человек, христианин…Мужик с удивлением и жалостью поглядел на старика, у которого глаза покраснели от слез.— Ну, пан, — сказал Слимак, — видать, вы в уме повредились, что так на меня наседаете. Сами сообразите, мыслимое ли это дело — просить человека, чтобы он дал себе руку отрубить или глотку перерезать? Да что же я-то, мужик, буду делать без земли?..— Купишь себе участок в другом месте… У тебя будет вдвое больше земли… Я сам найду тебе такую деревню…Слимак, покачав головой, сказал:— Уговариваете вы меня, как мужик уговаривает дерево, когда выкопает его в лесу и хочет посадить возле дома. «Пойдем, говорит, будешь ты теперь возле хаты, между людей будешь». Дерево-то глупое и идет из лесу — что ж ему делать, раз заставляют, а покуда его посадят на новом месте, оно и засохнет. Вот и вы хотите, чтобы я так пропал вместе с женой, с ребятишками и скотиной. Ну, куда я денусь, если продам свою землю?Разговор прервал бородач, раздраженно и решительно сказав что-то отцу по-немецки.— Так не продашь? — спросил старик.— Не, — ответил Слимак.— По семьдесят пять рублей за морг?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79