Это не принято.— Мы с Чиуном спорим все время, пока мы вместе. Вечно спорили, разъезжая по Америке, спорили в Европе, в Пекине. Места, где мы побывали, ассоциируются у меня не с людьми, которых мы там встречали, и не с видами местности, а с нашими спорами. Взять хотя бы наш спор из-за того, стоит ли мне отращивать ногти. Кажется, это было в Балтиморе.— Странно, но, кажется, в Америке принято выражать любовь в спорах. Ты бы хотел, чтобы я после свадьбы спорила с тобой в знак моей любви?Римо рассмеялся. Ма Ли была явно озадачена, на ее лице застыло недоуменное выражение, словно она столкнулась с какой-то большой и сложной проблемой.— Нет, я надеюсь, что мы совсем никогда не будем спорить.Римо снова поцеловал ее, взял за руку, и они пошли по деревенской площади. Местные жители, широко улыбаясь, расступались перед ними. Деревня жила радостной, оживленной жизнью. Так и должно быть, подумал Римо.Радость царила везде, кроме Дома Мастеров, что находился в самом центре Синанджу. Дом походил на резную лаковую шкатулку, помещенную на небольшую подставку. Он был построен еще фараоном Тутанхамоном для Мастера Ви. Это было самое высокое здание в деревне. В Америке такой дом считался бы вполне обычным, хотя и неплохим началом для молодоженов. Вообще-то дом служил скорее складом, нежели жилищем: в его стенах были сложены дары, полученные Мастерами Синанджу за всю историю одноименного Дома. Здесь-то и жил Чиун. Но сейчас дверь была закрыта, окна занавешены.Римо не знал, стоит ли пойти к Чиуну и еще раз попытаться все ему объяснить, но потом вспомнил, что в аналогичных случаях в прошлом Чиун всегда поступал по-своему. Даже если был не прав. Особенно если был не прав.— Перебьется, — пробормотал Римо, думая о том, как запах кипящего риса возбуждает аппетит.— Кто с кем перебьется? — не поняла Ма Ли.Но Римо только улыбнулся в ответ. Когда Ма Ли была рядом, Вселенная переставала существовать. Глава третья Никогда доктор Харолд В. Смит не чувствовал себя счастливее.Какое удовольствие — прийти утром на работу, войти в свой спартанский кабинет. Сквозь большое окно проникали солнечные лучи, наполняя комнату светом. Смит бросил потрепанный портфель на стол и, не обращая внимания на кипы бумаг, подошел к окну.Смиту было за шестьдесят. Это был худой человек с тонким лицом, на котором сегодня теплилась слабая улыбка. Заметив свое отражение в панорамном окне, он даже слегка раздвинул губы. Отлично, подумал он. Белоснежные зубы придавали улыбке теплоту. Надо бы потренироваться обнажать зубы в улыбке, чтобы это вошло в привычку. Он вставил красную гвоздику в петлицу своего безупречного костюма: ему нравилось, как цветок оттеняет его обычно бледное лицо. Может, когда-нибудь он заменит свой серый костюм на костюм иного цвета. Когда-нибудь, но только не сейчас. Слишком много изменений в короткий срок — это опасно. Смит исповедовал умеренность во всем.Доктор Харолд Смит работал в этом кабинете с 1960 года. Все считали его директором санатория “Фолкрофт”. На самом же деле Смит, во время войны состоявший на службе в Бюро стратегических служб, а затем ставший агентом ЦРУ, возглавлял организацию по борьбе с преступностью под названием КЮРЕ. Основанная президентом, позже погибшим от рук убийцы, КЮРЕ являлась сверхсекретной организацией, действующей вне рамок конституции в целях защиты Америки от нарастающей волны беззакония.Единственный агент КЮРЕ Римо Уильямс и его наставник Чиун теперь благополучно пребывали в Синанджу. Смит надеялся, что ему больше не придется с ними встречаться. Ему очень хотелось в это верить. Нынешний президент считал, что Римо погиб, был убит во время конфликта с Советами, а Чиун погрузился в траур.Это практически означало конец КЮРЕ, но президент распорядился продолжать работу, хотя теперь без оперативной деятельности. Лишь Смит и его верные компьютеры — как в старые добрые времена. Только на этот раз Америка возвращалась на путь истинный. Конечно, проблем хватало и сейчас, но в большинстве крупных городов мафии окончательно перебили хребет, общественное мнение было настроено против наркотиков, шли на убыль должностные преступления — взяточничество, финансовые махинации — после того, как была раскрыта группа мошенников с Уолл-Стрита. Надо ли говорить, что Смит сыграл важную роль в их разоблачении.Но самое главное, что отныне не будет ни Римо, ни Чиуна. Со временем Смит проникся уважением к этим людям, даже по-своему их полюбил, но они были слишком своенравными, неуправляемыми. Без них жизнь была намного проще.Размышления Харолда Смита прервал осторожный стук в дверь. Директор КЮРЕ отвернулся от окна и поправил галстук.— Войдите, — произнес он нараспев.— Доктор Смит!В двери показалось обеспокоенное лицо миссис Микулки, добропорядочной матроны, долгие годы служившей у Смита секретаршей.— В чем дело, миссис Микулка?— Именно этот вопрос я хотела задать вам, доктор Смит. Мне послышались какие-то странные звуки.— Звуки?— Да, словно кто-то свистел.Смит решил испытать свою новую улыбку на секретарше.— Полагаю, это был я, — весело произнес он.— Вы?!— Кажется, я насвистывал “Дип-а-ди-ду-да”.— Надеюсь, вы мне простите мои слова, но это скорее напоминало свист пара, выходящего из неисправного клапана парового отопления.Смит прочистил горло.— Я размышлял над тем, как хороша жизнь. А в хорошем настроении я всегда насвистываю.— Но я уже более пяти лет работаю у вас и никогда прежде не слышала, чтобы вы насвистывали.— Прежде у меня на работе не бывало хорошего настроения.— Я просто счастлива, доктор Смит. И я очень рада, что вы сегодня пришли попозже.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75