Прозвучало всего несколько очередей, скорее напоминающих звук детских хлопушек, но для человека, привыкшего различать звук выстрелов, ошибки быть не могло.Смит схватил телефонную трубку и набрал номер внешнего поста.— Что у вас происходит? — спросил он.— Кто-то пытается проникнуть на территорию, доктор Смит. Но, думаю, мы его отогнали.— Как он выглядит? Опишите его!— Подождите. Вон он! Лезет через забор.— Лезет или уже перелез?— Не знаю. Он так быстро двигается.— Прошу вас, опишите его, — попросил Смит, стараясь взять себя в руки, сохраняя спокойствие, выдвинул ящик стола и достал свой старый, сохранившийся еще со времен Бюро стратегических служб пистолет сорок пятого калибра.В трубке снова послышалась стрельба.— Алло! Алло! — закричал Смит, зажимая трубку плечом и одновременно заряжая пистолет. Он был готов, сам не зная к чему.— Он на территории, на территории! — услышал Смит крик охранника.Затем послышался какой-то грохот — неожиданно упал телефон охранника. В трубке раздались скрежет шин, треск выстрелов, сердитые крики. Смит положил трубку и поднялся из-за стола.В дверь громко постучали.— Кто там? — спросил Смит.— Это Гастингс! У нас тут проблемы.— Знаю. Полагаю, кто-то проник на территорию “Фолкрофта”.— Каковы будут ваши приказания?— Задержать его любой ценой, в случае необходимости стрелять. Лучше ранить, если не получится — убить.— Есть, сэр, — ответил охранник, и Смит услышал его удаляющиеся шаги, после чего погасил свет.Сквозь большое окно ярко светила луна. Отсюда вряд ли стоит ждать нападения — стекло пуленепробиваемое, его невозможно разбить.Смит стоял возле стола, решительный, настороженный. Должно быть, те, что сражались под Лексингтоном и Конкордом, выглядели так же, как он, — простые янки, защищающие свои семьи и дома. Хотя Смит обладал современной техникой и имел важные международные обязательства, в душе он оставался янки из Вермонта, твердо верившим в свою страну и ее принципы и готовым отдать за них жизнь.Его потная ладонь ощущала холодок пистолета. Кто же он? — в который раз спросил себя доктор Смит. Кто был этот человек, знавший лишь его имя и возраст, с тупой озлобленностью убывавший одного человека за другим в стремлении уничтожить его, доктора Смита? И почему убийце понадобилось столько времени, чтобы его найти?— Он уже в лифте! — донесся из-за дверей голос Гастингса.Луна зашла за тучу і комната погрузилась в мрак. Смит сильнее сжал пистолет и выключил компьютер, чтобы его зеленое мерцание не отвлекало в ответственный момент.Вновь раздались звуки стрельбы — настоящая перестрелка. Так и должно было быть. Однако нельзя сказать, чтобы нарушитель границы был вооружен до зубов: из коридора не доносилось ничего похожего на скорострельный автомат, только отрывистый лай пистолетов.— Вот он! — послышался чей-то крик. — Выходит из лифта! Огонь!На двери лифта обрушился шквал огня, и неожиданно все стихло.— Вы убили его? — крикнул Смит, не покидая кабинета. Ему не было страшно. Просто в кабинет можно было проникнуть лишь через одну-единственную дверь, что давало Смиту все шансы сделать хороший выстрел. Один выстрел — вот все, чего Харолд Смит хотел. Или все, что ему было нужно. — Вы убили его? — повторил он свой вопрос.— Он нас перехитрил! — откликнулся Гастингс. — Его не было в лифте! — И вдруг Гастингс издал крик, в котором явственно слышался страх: — Вот он! Вот он! — Снова послышалась стрельба.Пули вылетали из пистолета одна за другой, пока наконец Смит не услышал щелканье: у Гастингса кончились патроны.— Не убивайте меня! — завизжал охранник! — Только не убивайте! — Он внезапно затих, раздался звук падающего тела.Смит сглотнул. Одно точное попадание — и все. Послышались легкие шаги. Дверь четко выделялась на фоне стены в контуре света, проникающего из приемной. У двери внизу протянулись тени — от движущихся ног. Похоже, за дверью находился всего один человек. Один человек — одна пуля. Смит приготовился.— Открыто! — громко произнес он.Дверь резко распахнулась, и в проеме показалась гибкая тень. Смит хладнокровно спустил курок.И промахнулся.Тень отпрыгнула в сторону, дверь захлопнулась, и комната снова погрузилась в темноту.Смит прислушался, держа пистолет обеими руками перед собой. Обводя комнату дулом, он одним глазом следил за окном, едва различимым в неверном свете луны: если бы фигура промелькнула на фоне окна, Смит легко бы достал ее.Но пришелец не появился на фоне окна — он напал с другой стороны.Неожиданно Смит почувствовал, как кто-то схватил его оружие и вырвал из рук.Он был совершенно беспомощен, и впервые за всю жизнь рыдание вырвалось из его груди: все кончено, он больше никогда не увидит своей жены.— Перед смертью хочу только взглянуть на твое лицо, — сдавленно произнес Смит.Внезапно вспыхнул свет, и Смит взглянул в самые холодные и безжалостные глаза на свете.— Смитти, только не распускайте нюни, — сказал Римо Уильямс. — Я тоже скучал по вам. Глава шестнадцатая Боне Барлоу не собирался дважды повторять одну и ту же ошибку. Да, в первый раз его перехитрили, его и кузенов Люка и Бада, этого нельзя было не признать. И он честно сказал фюреру Блутштурцу:— Полный провал.— Я знаю — показали в вечерних новостях, — проскрипел в трубке голос Конрада Блутштурца. — Как все было?— Мы с Люком и Бадом проникли в здание, как вы и велели, и на входе спросили Ферриса Д’Артаньяна.— ДОрра. Его зовут Феррис ДОрр!— Феррис ДОрр. Ну и имечко! Мы спросили, не ушел ли он домой. Просто уже было поздно, потому что мы не туда повернули и в результате потеряли три часа. От местных тут ничего не добьешься — у них такой странный акцент.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75